— Хорошо. Его сейчас приведут, — наконец сдался он.
— Нет. Мы пойдём за ним сами. — и не подумал уступать я.
Того что опять могу попасть в неприятности, я не опасался. Вырубить в один момент я себя не позволю, потому как держусь настороже. Одарённые пленившие меня? Ну, теперь-то у них не будет фактора неожиданности, а меня тоже не в дровах нашли. К тому же, я нужен живым. Ну и наконец…
А действительно, чего это Шешковский так усилено копает под меня, и пытает моего брата, если царь может узнать всё что угодно просто спросив меня? Не было ещё до сего момента случая, чтобы носитель «Повиновения» мог противиться узору. Так что, сомневаюсь, что Романову понравится излишняя инициатива дьяка.
— Шелест, я ничего не сказал, — при виде меня выдохнул Дымок и тут же поник, потеряв сознание.
Судя по ранам Ильи, трудились над ним уже не первый час. Сам не знаю, как удержался и не разнёс тут всё нахрен. Вместо этого ожог палача, подьячего и Шешковского яростным взглядом, и подошёл к брату. Активировав плетение избавления от пут, я снял его с дыбы, и подхватив на руки направился на выход. Ничего, придёт ещё время, и ты мне ответишь за это, Степан Иванович.
Я использовал на Илью слабенького «Лекаря» чтобы только и того, снять боль и остановить кровотечение. Магия тут, как я уже говорил, своеобразная. К примеру, вольёшь много Силы, чтобы вылечить перелом, а нормально сложить кости не сумеешь, и срастутся они неправильно. Так что, целители это не только про плетения, но и в равной степени про образование.
— Волк, у тебя как с накопителями. Быстро открыть пару порталов на двоих успеешь? Слушаю, — выходя на крыльцо, поинтересовался я.
— Сумею. Слушаю.
— Тогда прыгай с Хрустом к нам. Отправишь меня и Дымка домой в Азов, после чего уйдёте обратно. Всем быть наготове, возможны сюрпризы. Закончил разговор.
Не прошло и пары секунд, как посреди улицы возник портал. Лошадь в панике бросилась в сторону, а потом понеслась вскачь, увлекая за собой бричку с испуганными извозчиком и пассажирами. Первым на мостовую ступил Хруст с закрытым лицом и изготовленной к бою лупарой. Короткоствольное ружьё вполне себе точно било стреловидной пулей на дистанцию до трёхсот шагов. Следом появился Волк, оружия в руках нет, но никаких сомнений, заряжен он для серьёзного боя.
Я кивнул ему, приветствуя, и одновременно с этим подавая знак, чтобы он открыл портал. Ещё секунда, и передо мной с хлопком и вспышкой появилось завывающее кольцо из завихрений молний. Я не раздумывая ступил в него, сразу оказавшись во дворе нашего дома в Азове.
К слову, в связи с возможностью появления одарённых диверсантов, использовать порталы тут можно только в трёх местах. В саду дворца великой княгини, в углу двора Тайного приказа и вот здесь, во дворе дома, где проживаем мы с товарищами и Лизой.
— Агафья, готовь постель. Гаврила, бегом за целителем, — приказал я, едва слуги выскочили на хлопок появившегося портала.
К слову, я сейчас был под прицелом пары пистолетов десятника, заряженных «Пробоями». Места отведённые для прыжков находились под неусыпной охраной. Эдак ведь можем и привыкнуть к появлению порталов, а из них появится кто-нибудь нехороший.
— Хорошо, что не усердствовали с «Лекарем». У него с суставами не всё хорошо, ключица сломана и пробила кровеносную жилу. Эдак наворотили бы дел. Но слава богу, ничего непоправимого или не случилось. Кости, да отбитое нутро. Два дня, и встанет как новенький, — после первичного осмотра удовлетворённо заявил целитель.
— Значит, я могу идти, Евграф Степанович?
— Вы в любом случае идите, Пётр Анисимович, потому как кроме как сопеть мне в затылок, поделать ничего не сможете. А меня это раздражает.
— Извините. И ещё раз, спасибо, — поспешил я откланяться.
Оставив Дымка на попечение целителя, я спустился в подвал. Прошёл в дальний угол и извлёк из под земляного пола небольшой сундук. Спасибо Силе, для меня откопать его с метровой глубины и упрятать обратно не составляет труда. Да ещё и утрамбую так, что поди догадайся, спрятано ли тут что-нибудь. Конечно земельнику не составит труда их обнаружить, но уж точно не простецам или адептам других стихий.
Внутри обнаружились несколько отделений с алмазами различного размера. Я набрал в общей сложности порядка четырёх сотен, основную массу которых составляли камни на треть карата. Немного пяти, несколько штук в десять карат. Там оставалось ещё втрое больше, а эти я ссыпал в мешочки скрипя сердце борясь с жабой, и одновременно испытывая угрызения совести перед Романовым за сокрытое от него. Вот такие противоречивые чувства.