— Скажи, Ублюдок-чан, почему вы подобрали именно эту женщину? Почему её, а не одну из тысяч других жертв войн?
Он молчал, но его чакра всколыхнулась, показывая, что я задала очень правильный вопрос.
— Может, дело в том, что у этой женщины — алые волосы? Может, дело в том, что у неё сильная чакра? — мой голос сорвался на крик. — Может, дело в том, что она — Узумаки!?
Если бы он сейчас часто-часто закивал головой, рассказывая на все лады, насколько я оказалась права, это не было бы даже частично так же убедительно, как ответ, что дала его чакра. Итак, я — дочь погибшего могучего клана. Я не Карин из Кусы, нет. Я — Узумаки Помидорка-чан, одна из разбросанных по миру детей Водоворота. Повинуясь мое воле, искреннему желанию сердца, моя одежда потекла и изменилась, образовав на спине большую белую спираль — точно такую же, как я видела в учебнике истории. Дань уважения моим предкам, всем тем, кто не дожил до этого дня.
— Ну а теперь, на сегодня последний вопрос. Кто в ответе за судьбу моей мамы? Кто принимал решение воспользоваться ей таким постыдным и отвратительным образом? Чья злая воля привела к её смерти?
Надо отдать Ублюдку должное, он сопротивлялся очень долго. Мне даже показалось, что я его убила — лишь под воздействием моей чакры его сердце стало биться сначала с перебоями, а затем всё ровнее и твёрже.
— Хорошо, давай попробуем по-другому. Ты сам понимаешь, что сегодня тебе суждено умереть. Разница лишь в том, сколько боли и мучений ты испытаешь, пока не попадёшь в гости к Шинигами. И, как видишь, единственный способ избежать ответы на мои вопрос — это сойти с ума. Остальное я просто вылечу. Ты будешь отвечать?
— Н… н-нет! — почти беззвучно прошептал он.
— Ладно! — легко согласилась я. — И не надо! Попробуем по-другому! В судьбе и смерти моей мамы главная вина лежит на… Одном, двум, трёх, четырёх, пяти, шести, семи… Значит семь человек?
Зосуи заскрипел бы зубами, если бы оставалось чем скрипеть. Но, к его величайшему огорчению, скрыть реакцию чакры на правильный ответ он не мог.
— Вот видишь, это было нетрудно. А теперь давай поближе присмотримся к этим людям. Имя первого из них начинается со следующего кандзи: йе, ви, ве, во, ти, ту, тью, ди…
Его сломили не боль, не увечья, и даже не страх неизбежной смерти. Более всего его подкосила именно неизбежность. Сила воли, крепость духа, стойкость и отвага — всё оказалось бесполезным против моего дара. И он заговорил. Дом с остывающим трупом я покидала, навсегда впечатав в память имена подонков, чьё небрежное решение привело к массе боли и страданий. Но их, боль и страдания, я верну вам, мрази, с лихвой. Оказывается, для принятия решения по судьбе последней Узумаки понадобилось собрание Совета Кусагакуре, всех его семерых его членов. Ну а теперь действительно последняя Узумаки примет решение по судьбе Совета Кусы. Трепещите, подонки, к вам идёт мстительная куноичи Помидорка-чан!
========== Глава 19 ==========
Если бы я была гением, придумавшим Каге Буншин, то первое, о чем бы позаботилась — о возможности связываться друг с другом. Нет, способ есть — создать клона и развеять, но тратить чакру подобным образом стоит не тогда, когда тебе предстоит уничтожить Совет Скрытой Деревни. Не тогда, когда от каждой крупицы твоих сил зависит, будешь ли ты жить или погибнешь.
Как оказалось, с Ублюдком я разбиралась достаточно долго, чтобы Буншин-чан успели выполнить свою задачу, локализовав и уничтожив всех, кого я ненавидела и презирала. Нет, мы не стали носиться по деревне в кровавом угаре, убивая каждого жителя деревни, пусть о чём-то подобном я иногда мечтала, просыпаясь на узкой кровати в своей маленькой хижине. Компания «Водоворот» обслуживала только тех, кто заказывал её услуги, пусть это и был обширный список клиентов. У моих сестёр нашлось время не только найти, убить (ничего зрелищного, просто поглощение чакры) различных мразей, но и уничтожить следы, погрузив трупы под землю. Но некоторым особо ценным клиентам полагалось специальное обслуживание — Жирдяй, несколько докторов из госпиталя и некоторые особо отличившиеся шиноби, получили полный набор ощущений от встречи со старой знакомой — робкой красноволосой девушкой Карин.
А затем, пока я допрашивала Ублюдка, они прошвырнулись по деревне, обнаружив много интересного. Некоторые найденные сейфы и хранилища свитков, как оказалось, были защищены барьерами от проникновения с использованием дотондзюцу. Из этой ситуации сёстры выкрутились очень просто — как оказалось, никакая сила не может остановить наши цепи, никакой барьер не может долго сопротивляться их ярости. Нет, возможно существуют какие-то высокоранговые барьеры, но встреченные нами сдались подозрительно легко.
Все важные места охранялись. Кое-где шиноби были расслабленными и самодовольными, а где-то — бдительными и сосредоточенными. Против нас это было бесполезно. Ощущение чакры давало доподлинное знание о всех предстоящих испытаниях и установленных ловушках, а владение Дотоном и способность сокрытия самое себя с помощью невидимого покрова — возможность подобраться незамеченной на расстояние, достаточное для того, чтобы парализовать жертву ударом маленькой тонкой проволочки (или в двух случаях посерьёзней — для светящейся золотой цепи).
Буншин-чан не знали, сколько у нас остаётся времени, пока не будет объявлена тревога, поэтому, пока я возилась с Зосуи, как-то нашли друг друга, перепаковали добычу и позволили одной из них развеяться, чтобы донести до меня текущее состояние дел. Они даже почти решили за меня проблему, над которой я ломала голову и к которой пыталась подойти не с той стороны. Мне не надо было передавать сигнал на дальние расстояния, пытаясь сообщить что-то своим клонам. Не в том случае, если они — лучшие сенсоры в мире! Нужно всего лишь создать маяк чакры, промодулировав её каким-нибудь характерным образом, чтобы она светилась для меня, как костёр в ночи! Но подобным стоило заняться как-нибудь попозже.
Я отправилась навстречу сёстрам, пребывая в мучительных раздумьях. Как бы ни хотелось побыстрее покончить со своей главной задачей, следует признать — этой ночью подобное совершить не удастся. Завтра поднимется огромная суматоха — жители Кусы обнаружат ограбления, следы разрушений и труп Зосуи, а также пропажу нескольких шиноби и ирьёнинов.
И это, неожиданно, могло сыграть мне на руку. Я не знала, как выглядят нужные мне подонки, не знала ощущения их чакры. Но в чём я была уверена, так это в том, что завтра состоится заседание совета деревни, на котором будут обсуждать произошедшее. И семь самых сильных, самых ярких факелов чакры с большой вероятностью будут нужными мне мразями. Если нет — что же, у меня есть имена, а значит можно будет расспросить о местопребывании будущих трупов у какого-нибудь неудачника.
Я запрыгнула на крышу госпиталя, оценив иронию, проявленную Буншин-чан, и отпустила дзюцу невидимости. Воздух заколебался, и неподалёку от меня сгустились девять красноволосых фигур.
Девчонки сразу поняли значение белой спирали на моей спине, радостно запрыгали и стали обнимать друг друга. Одна из них, в пару которой досталась я, прошептала в ухо:
— Мы должны уйти из деревни и повторить попытку завтра!
— Завтра все будут настороже! — из чистого упрямства, но понимая аргументы, возразила я.
— Это так! Но вместе с тем, никто не ожидает, что грабители, очистившие кассу, главное хранилище свитков, да ещё и обобравшие библиотеку, собираются вернуться! Мы знаем, как избежать внимания, к тому же на нашей стороне фактор неожиданности.
Мне было понятно всё, и высказанное, и невысказанное. Помидорка-буншин-чан кривила душой. Самым разумным, самым оптимальным выходом было бы запомнить чакру наших будущих жертв, а затем исчезнуть — на месяц, полгода или даже год. Всё это время изучать и осваивать похищенные знания, становиться с каждым днём все сильнее и сильнее, а затем, когда наступит час, в открытую прийти в Кусагакуре и призвать Семерых Подонков к ответу.