- Сначала, я отвезу тебя перекусить. Ты наверняка голодна.
- Конечно. Сегодня Камилла дома, поэтому, - она разводит руки в стороны. Мои пальцы проникают под ее футболку и касаются ее живота.
- Это значит, твой годовой запас презиков пролежит зря?
- О, Господи, - хихикает она, - это Камилла посоветовала. Думаю, мы перестарались с количеством.
- Камилла умная девочка… С каких пор ты стала носит такие обтягивающие футболки?
- С тех, как у меня появился ты, - она снова находит мои глаза, - ведь с тобой мне теперь ничего не страшно.
И мое сердце пропускает три резких удара.
Мы выбираем уютное кафе. Говорим о всяких пустых глупостях. Но мне так хорошо давно не было. Я знаю, что она мой человек во всех отношениях. Человек с которым у меня не должно быть тайн и недомолвок Человек, который должен знать обо мне абсолютно все. Она мне рассказывает о своей матери, которая в студенческие годы по уши влюбилась в приезжего студента, араба. Говорит, что пять лет не расставалась, родила сначала брата, потом ее. Но когда учеба закончилась, папа Каи уехал, оставив женщину с двумя детьми и с разбитым сердцем. Так как его семья никогда бы их не приняла, и он не смог отказаться от своих родных.
Когда приносят заказ, мы неожиданно смолкаем, как-то одновременно. Откусываю свой бургер и откладываю его на тарелку.
- Кая,- нарушаю нашу тишину, прожевав. - Есть вещи, в прошлом, которые меня держали, которые заставили меня пройти через многое… И ты должна о них знать.
- Ты о чем? – девушка откладывает вилку и перестает есть пасту.
- Это, - выдыхаю и отвожу взгляд на долю секунды, но снова его возвращаю к ней. – Это касается твоего брата и его друга.
- Карима? Андрей, - ее брови хмурятся, - я ничего не понимаю.
Откидываюсь на спинку, делаю глубокий вдох и сморю в окну на проходящих мимо случайных прохожий.
- Почти пять лет назад, мою сестру Свету изнасиловали…
Я, стараясь не сбиваться, медленно веду рассказ, уже глядя в ее карие глаза, медленно наполняющиеся ужасом, особенно в тот момент, когда я ей описываю подвал, куда меня привел Лыковой. Мне так тяжело никогда не было произносить слова. И чем дальше я рассказываю, тем бледнее девушка становится.
Наступает тишина, когда смолкаю. Долгая.
- Кая, - протягиваю руку к ее, но она ее резко убирает, поднимая ко мне полные слез глаза .
- Давид… он простил тебя? – спрашивает и одна слезинка вырывается и скатывается по ее щеке. Могу лишь кивнуть. Сдавливает грудную клетку так, что не хватает воздуха.
- Кая, - прошу.
- Ты… ты … - она переводит дыхание. – Почему сейчас? Ты специально сделал все, чтоб мне было так больно?
- Меньше всего на свете я хотел причинить тебе боль… - сдавленно проговариваю. Разговор принимает не тот оборот, который я ожидал. Но надежда все еще бьется слабой жилкой.
- Это так больно, - проговаривает девушка, - ты сделал все, чтоб я тебе доверяла… зная, зная, что я не смогу быть с тобой! Ты вчера… - она прикрывает глаза, слезы катятся по ее щекам, причиняя мне буквально физическую боль. Она сожалеет, что встретила меня, что доверилась мне, что вчера мы были близки…
Что я наделал?
- Кая, пожалуйста…
- Нет! – кричит она, отодвигает стул, резко встает и уже тише, - я не могу Андрей, не могу… Ты тот, кто был там, ты один из тех, кто так жестоко лишил меня брата… я просто… я не могу. Я никогда не смогу… Как ты не поймешь? Если бы хоть кто-то из вас раньше вызвал скорую, он остался бы жить! У меня был бы брат! Но ты… Я не могу… не могу…
Поднимаюсь, преграждая ей путь и ловлю ее руки.
- Кая, я не такой, клянусь… я бросил их, слышишь? Не оставляй меня, я сделаю все… Ты нужна мне…
Она резко поднимает на меня глаза.
- Отпусти, - проговаривает дрожащим голосом, - никогда ко мне больше не подходи…
- Ку-Ку, пожалуйста…
Она опускает голову и качает ей. А я покорно оставляю ее руки и делаю шаг в сторону, и Кая не ждет и секунды, чтоб проскочить и выбежать из кафе. Из моей жизни.
Тяжело падаю на стул, не обращая внимания на любопытные взгляды в мою сторону. Не знаю, сколько так сижу, но выводит меня из задумчивости голос официанта: