Глава 8 Мир посмотреть
С этого дня охота стала делом совместным и взаимодействие между партнёрами совершенствовалось с каждым выходом. Собственно, сценарий всегда был один и тот же — один из участников гонит добычу на другого. Поскольку, маскироваться собаке было значительно удобнее, чаще загонщиком работал Петя. Однако, газель или лань или серну, а, может быть, ещё кого — неизвестно было правильное название этого небольшого копытного, подсёк не пёс, а человек при помощи боло. Дважды из пращи подбил крупного грызуна, похожего на зайца с короткими ушами — мясо и зелень легли в основу рациона надолго — зерновые только-только формировались, а корешки и листики были чересчур молоды для того, чтобы насытить молодой организм.
Появившиеся у него шкурки юноша хорошенько выскоблил изнутри, но они вскоре завоняли. Вообще-то Пете доводилось где-то читать про дубление в отваре дубовой коры — но почему-то дубов тут нигде не наблюдалось, да и варить что бы то ни было оказалось решительно не в чем.
Вот в этот период и решил Петя отправиться на запад — каких-то важных дел у него сейчас нет и не будет ещё довольно долго. Провизией он разживётся охотясь или накопает молодых нежных корешков. Вот только как быть с водой? Оба его Главных Водоносных Горшка давно растрескались и кое-как держались только благодаря стягивающей их верёвочной оплётке. Воду они хранили настолько отвратительно, что пытаться нести её с собой было бесполезно — он только для мытья ими зачерпывал из колодца или для замеса, потому что буквально через несколько минут всё вытекало.
С таким тщанием обожженный варочный горшок приказал долго жить. Один маленький стаканчик продолжал служить верой и правдой — вот в него он и наберёт росы — благо утром всё покрывается блестящими каплями. Топливо для готовки? Так прошлогодние стебли репьёв встречаются повсюду — он научился их отыскивать. Да и не переломится, если будет нести с собой небольшую связку, которая позволит ему готовить, пока просохнут, только что сорванные будыли — в степи пока довольно влажно…
Что взять с собой? Нож, конечно. Привык он к этому инструменту. Парочку огненных камней и жгут трута — мягкого волокна, которым давно и уверенно пользуется. Бола, ловчую сеть и пращу с тремя камнями, чтобы всегда были под рукой. На голове широкополая шляпа, пелерина из соломки на плечах, распашная юбочка и голенища для икр. Циновка из веничной травы, чтобы сидеть и простынка из соломки, чтобы укрыться. Ничего так сумочка заплечная собралась, связанная из шнура. Немного готовой крупы, стопка испечённых и просушенных лепёшек, семена любимых трав, на случай, если не придётся вернуться. Спицы, веретено, гребёнка для вычёсывания волокон — всё самое ценное, давшееся непростым трудом или чудесным случаем.
Запер дом, перенеся дверной мат наружу и навалив на него камней. Пошёл.
У последней из давно поставленных на возвышениях пирамидок огляделся, наметил на западе следующую вершину бугра — самую дальнюю, до которой дотягивается взгляд, и потопал дальше. Добравшись до намеченной цели, убедился, что оставленное за спиной знаковое сооружение отсюда отчётливо видно далеко на востоке, и принялся собирать новое — среди тутошних спусков и подъёмов недолго заплутать, а терять обратную дорогу он не намеревался. В конце концов, там есть крыша над головой, вода, и он знает, как найти прокорм — может быть придётся снова прийти в эти края.
Так и шел на запад, делая остановки и расставляя вехи. Иногда, если встречалась подходящая дичь, они с Тузиком охотились и устраивали большой мясной ужин. Пейзаж вокруг не менялся, источников воды не встречалось, также, как и деревьёв или кустов. Всё та же бугристая равнина, на которой каменистые участки перемежаются травянистыми. Знакомые растения, грызуны, ящерицы, дикие куры трёх видов и множество мелких пичуг, ловящих насекомых. А в вышине парит старый знакомый орёл.
Только дней через десять несколько изменился рельеф — спуски сделались более длинными, а подъёмы стали пологими и короткими — местность понижалась. Вперёд стало видно дальше, чем назад и, наконец-то, встретился первый кустик. Маленький, колючий, с узкими листиками, он вызывал к себе острое сочувствие, настолько хилым выглядел. Понятно — пройдёт полмесяца, и трава затенит его, отберёт из окружающей почвы всю влагу — ясно, почему он торопится, поспешно завершив цветение и завязав с полдюжины крошечных зелёных ягодок.
Ставить вехи теперь стало хлопотней — они требовались чаще и собирать для них камни приходилось дольше — свободные от растительности участки постепенно пропадали из виду. Трава выглядела более сочной… а тут и деревце встретилось — его суховатый кривой ствол, несущий на самом верху несколько зеленеющих веточек, Петя оставил в покое, хотя руки так и чесались поработать — сделать себе приличный посох.