Ох, не по-собачьи это, не по-волчьи — уж точно. Разве что пёс болен? И длится это долго — ведь он не участвовал в загоне оленихи, состоявшемся примерно месяц тому назад. Могут ли собаки так долго болеть?
Чуток наступив на зажатую между челюстями палку — чтобы зверь не вертелся, Петя принялся изучать вытянутого врастяжку пленника — да вот же опухоль на левой задней, причём высоко, считай на ляжке. Что бы это ни было, помочь можно только одним способом… пластанул ножом по бугру, а оттуда сразу и потекла гадостного вида жижа. Что почувствовало животное — оно не сказало, только взвизгнуло обиженно, совсем по щенячьи. И обмякло, перестав трепыхаться. Верёвку, удерживающую хвост, ребята приотпустили так, чтобы и задние лапы встали на землю. Так вот, больную конечность пёс оберегал — приподнял её. И попытался повернуться пастью к «доктору» — собирался бороться за жизнь, свободу и собственное достоинство.
— Гра, придержи палку, а я поковыряюсь чем-нибудь в гнойнике.
Девушка спокойно наступила шершавой пяткой на конец торчащей из пасти палки. Тузик бросилась кусать тонкую щиколотку питекантропши, но Петя был начеку — хват за шкирку и лёгкая предупредительная трёпка вызвали слабый покорный скулёж. Только два щенка посмели опротестовать действия человека — не иначе сыновья бросились защищать матушку. Их благородный порыв Граппа остановила, ухватив неразумных за хвосты. На её загривок из кустов тут же бросились двое — синхронный бросок Петя остановил чисто по-швацнегеровски, стукнув псов головами друг о друга — уж слишком хрестоматийно они подставились.
А потом, развернувшись, снёс ещё троих — волчья стая, это вам не игрушки. Тут некогда зевать. А потом, когда звери поджали хвосты, из срезанной на ближайшем кусте веточки стал мастерить пинцет. Согнул концы друг к другу и чуть стругнул изнутри, чтобы можно было плотно щипнуть. Такая фигня получилась! Вот ею и забрался он в сделанный на собачьем бедре разрез. Ещё одну тварь успокоил ударом пяткой в скулу — среди псов нельзя ни на секунду терять осмотрительности. Граппа, между тем, трижды сработала палкой, после чего раздался униженный визг. Тоже трижды. Стая снова поджала хвосты. Впрочем, Тузик на кого-то взрыкнула и кого-то укусила — она явно была в авторитете в этом коллективе и вела себя, словно вожак.
Пинцет — концы двух оструганных палочек, зажатых между пальцами, довольно быстро что-то нащупали среди неудобий воспалённой ткани. Ухватились, потянули и вытащили нечто продолговатое, измазанное в ужасной пакости. Волчина при извлечении этого предмета тонко выл, синхронно процессу — это звучало поистине жалобно и даже вызвало некоторый отклик в аудитории — Тузик просто не знала, что делать — скулить или рычать, отчего лезла под руку и ужасно мешала, что обычно ей не свойственно.
Глава 12. Новые реалии
Когда распутал верёвки, притягивавшие челюсти к палке, едва не был укушен — хорошо, что не расслабился и успел двинуть «пациента» в нос, пусть и не особо сильно, зато вовремя. Потом беспрепятственно отпустил петлю с хвоста — и пленник мигом умчался в кусты. Сам. Без внешнего ускорения. Так рванул, что даже прихрамывать забыл. А потом ребята с интересом наблюдали собачий водопой.
Проблема в том, что просунуть морду в раскоп под крышку способна только одна особь в то время, как пить хотят все. А теперь давайте подумаем — способны ли животные соблюдать очередь? И найдётся ли в их среде хоть кто-то, способный эту очерёдность установить? Так вот — эта стая, чуть сторонясь людей в неком непонятном порядке — одна персона за другой ныряли в подкоп под крышку колодца, а потом, налакавшись, выпячивались оттуда, давая место следующему жаждущему. Ворчали друг на друга, рычали, немного толкались, пару раз попытались сунуться вдвоём, но свалки не устроили — сложилось впечатление, что пора драк за очерёдность в этой группе уже позади. Всего здесь было семеро взрослых и три щенка — те самые, знакомые по встрече месяц назад.
Восьмой взрослый пёс — «пациент» — маячил неподалеку в кустарнике, но не приближался. Собственно и остальные члены «сообщества» разбрелись по кустам и устроились в тени то там, то тут — полуденная жара уже наступила. Петя вбил несколько кольев, перекрыв подкоп под дверью, а саму дверь утвердил на место — ребята устроились отдыхать под прикрытием стен хижины. В продолжительное дружелюбие вынужденных соседей они не верили. Тузик и её дети — это ещё не вся стая.