— Утром в полдень и вечером, но есть не быстро, потому что ничего у тебя не отнимут и, когда съешь, то всё равно больше ничего не дадут.
— Значит вы не бываете сытыми?
— Мы не бываем голодными. Утром порции большие, в полдень небольшие, а вечером совсем маленькие. К этому все привыкли. Одна только Рака ест сколько влезет, потому что у неё внутри новый человек. Но она не очень много кушает, а то ей становится дурно. Зато — в любое время, когда захочет. Так велел Пэта.
— Ест в любое время, — задумалась обладательница незнакомого голоса, — значит у вас всегда есть пища?
— Всегда, потому что наш мужчина заставляет её заранее готовить и аккуратно хранить. Все его жёны мягкие… — Гра остановилась, не договорив. Скорее всего, у неё просто не хватило слов, чтобы добавить к сказанному хоть что-то ещё. Питекантропы ужасно примитивны и в мыслях, и в их выражении. Не то, чтобы совсем обезьяны, но очень уж они прямолинейны. Только ругаться могут на уровне, близком к тому, что широко применяется в двадцать первом веке. Впрочем, возможно, этот уровень являет собой древнейший пласт культуры, сохранивший свои основные черты с тех самых незапамятных времён? Когда наши пращуры искали способы выразить негативные чувства громкими воплями.
Хотя, на Петю жены никогда не кричат. Почему-то. Несмотря на то, что он их гоняет и в хвост, и… не будем про гриву. Вернее, будем, но не в этом ключе.
Гребешок он им вырезал из твёрдой породы дерева. Вернее, вырезал шпильки — зубчики — которые потом пришнуровал к поперечине. Первую он расчесал Граппу — это был трудный процесс, потребовавший с обеих сторон терпения и огромной воли к достижению поставленной цели. Содействие этому оказала вода реки, куда подруга погружала голову каждые несколько минут. В общем — расчесал он спутанные от самого рождения патлы. Кажется, ей самой стало значительно легче. Лишнюю длину проявившихся прядей он заметно укоротил свежеотколотыми пластинками кремня, положив волосы на разделочное брёвнышко.
Рака и Чача тоже прошли через это и теперь раз в пару-тройку дней причёсывались всё тем же одним на троих гребешком. Ну а макнуться в речку утром и вечером — это как-то уже повелось в семье. В воде и проходило обычно соблазнение «повелителя». То есть он выбирал, кто сегодня будет его «любимой женой». И, какими бы хитростями какая ни пользовалась — угадать, кого он изберёт на этот раз, ни одна ни разу не смогла. Хотя, в половине случаев, он просто всех отвергал.
Так вот, об этом Гра рассказывала визитерше чуть ли не целый час, пока Петя подрёмывал, пропуская мимо ушей целые тирады. Мировосприятие примитивных доисторических женщин его как-то не слишком волновало. Ему было интересней подвигать шашки с Брагой. Девочка не то, чтобы хорошо играла, но чётко запомнила правила и изредка ставила Петю в тупик неожиданными ходами… он и сам в этой игре кроме правил практически ничего не помнил. В общем, не всегда выигрывал, потому что небрежничал.
Разговор за стеной, между тем продолжается.
— Так вы не уходите от жестокого Пэты только потому, что не можете найти другого мужчину? — продолжает допытываться гостья.
В ответ Граппа долго мучительно молчит. Кажется, она никогда не задумывалась ни о чём подобном.
— Он научил меня плести шляпки, — наконец выдаёт она. — И рядом с ним я знаю, что буду есть завтра.
Похоже, среди питекантропов встречаются люди с очень разными уровнями интеллекта. Причём его старшая жена явно находится не на высшей ступени. Хотя, если вспомнить поведение мужчин при попытке договориться о получении горшков, то подруга далеко не самое глупое создание, среди своих соплеменников.
— Хватит ли у Пэты сил, чтобы добывать еду и для меня? — вдруг собеседница переводит разговор в совершенно практическую область.
— Он прогонит тебя, потому что сам говорит, кому что делать. А ты слишком привыкла распоряжаться… — опять чувствуется, как подруге не хватает слов, чтобы выразиться до конца определённо. Сейчас она явно старается не принять в семью женщину, способную отодвинуть её с позиции ближайшего сподвижника главы их маленького коллектива.
Какие, однако, страсти бушуют в этой эпохе! А вот и остальные домочадцы пришли — слышны голоса женщин, шлёпают по чисто выметенному глиняному полу пятки ребятишек.
— Пэта! Последний поднос с бананами просох. Мы заполнили сушёными фруктами все сосуды, — отчитывается Чача.
— Рыба с апельсинами готова, — включается Граппа.
— Скорее, дай мне кусочек, — капризничает Рака.
— Всем вымыть руки с золой, — напоминает о порядке глава семьи. — Тебя, гостюшка, тоже это касается, — смотрит он на женщину в возрасте. Морщинистую, немного даже дряблую, с седыми волосами в спутанной беспорядочной шевелюре. — Тебя звать-то как?