— Что это? — пораженно произносит Хорвин.
— У меня только одно объяснение — это зона, — произнес Элос.
— Они ведь не могут выходить за пределы границы.
— Значит, это что-то очень сильное.
— Нужно их остановить, и выяснить, кто из них настоящий, — сказал Доний.
Мы оттолкнули их друг от друга, и направили на них мечи. Осторожность превыше всего.
— И как узнать кто из них настоящий? — спросил Корс.
Выглядели они одинаково, даже одежда была полной копией.
— Что тут решать? — крикнул Калин. — Убейте его.
— Меня? — ответил второй Калин. — Ты пиявка! К кому из вас он успел присосаться?
— В каком смысле? — уточняет Гард.
— Выйти из зоны они не могут. Такие, как он, могут ее покинуть, только если подпитываются от кого-то. На эмоциональном уровне! С кем он проводил больше всего времени?
Все взгляды обратились ко мне. Так вот, что со мной происходило. В голове всплыло то, что его не кусали и не обжигали. Странное поведение, слова. Странные чувства и переживания. Это был не Калин.
— Я даже не удивлён, — скривил губы второй Калин.
— Верить на слово тебе никто не будет, — вмешался Доний. — Нужно как-то проверить, кто из них настоящий.
— Он скопировал меня, в том числе и воспоминаниях, — сказал первый Калин.
— Но не все, а самые эмоциональные. Поэтому, Хорвин, задай мне пару вопросов из детства, которые не сильно были наполнены эмоциями, — сказал второй Калин.
— Когда мне было пять, я сломал руку. Что ты мне сказал в тот момент?
— Все, что происходит с нами, должно нас делать сильнее, но никак не слабее, — ответил первый Калин.
— Хорвин, думай лучше, — поджал губы Калин второй.
— Что между вами с Даной? — вдруг спросил он.
— Я люблю её. — улыбнулся первый Калин.
— Вот мы и нашли монстра, — произнесла я.
— Почему? — спросил Отис. — Может, так и есть?
— Я не знаю, что спросить, — покачал головой Хорвин.
— Хорошо. Есть другой способ, — произнес второй Калин. — Тот, к кому он присосался, должен спросить что-то, только наоборот. Самая эмоциональная ситуация, в которой был я. Но не последние дни, думаю, он уже высосал их.
Все посмотрели на меня.
Самая эмоциональная? Трудно это сделать. Наш первый раз? Нет… Эмоции ведь не только положительные бывают.
— Последний раз, когда я видела тебя на той стороне… Где это было?
Ту боль я помню до сих пор. Она и сейчас начала фонить. Все сильнее и сильнее.
— Я думал, ты спросишь другое, — сказал второй Калин.
— В тот день я тебя возненавидела, — сплошная ложь, но кому нужна правда?
Боль моя, и им ни к чему знать о ней.
— Возле дерева, — ответил он.
Я кивнула, и парни не медлили. Убили его быстро, он даже превратиться не успел. А мне полегчало. Будто груз сняли с души.
***
Все дни до дома мы не разговаривали с ним.
Изредка, ловила его взгляды на себе. С Хорвином мы так и не поговорили. Я избегала этой темы, ссылаясь на то, что поговорим во дворце. Не подходящее место для задушевных бесед. Весь товар, привезенный нами, выкупил Батолий. И вот, этот вечер настал.
Хорвин явился ко мне и сел на кровать.
— Мы были близки, — начала я, без предисловий. — Потом я узнала, что он помощник мага. Но чувства никуда не делись. Даже после его визитов. Он просто мной пользовался, вот и все. Как видишь, рассказывать особо нечего.
— Дана, это про него ты тогда говорила? Его ты любишь?
— Да.
— Как бы я хотел, чтобы твое сердце не болело по нему.
— Ничего не поделаешь. Все, что с нами происходит, должно делать нас сильнее, разве нет?
— Да.
Дверь открылась и вошел Мишель.
— Ваше высочество, повелитель приказал явиться к нему в кабинет.
— Хорошо, — кивнул он, и посмотрел на меня. — Я зайду попозже.
Они вышли, а я вышла на балкон. Дверь в комнату открылась и я повернулась. Ко мне шел Калин. Принесла нелегкая.
— Я хочу знать правду, — сказал он, стоя напротив меня.
— Какую?
— Ты не испытываешь всепоглощающей ненависти ко мне. Поэтому, я хочу знать, что ты чувствовала тогда на самом деле?
— Тебя это не касается!
— Еще как касается. Я жду ответа.
— Долго ждать придется.
Он схватил меня и втащил в комнату. Прижал к стене, зафиксировав мои руки, над головой.
— Я жду ответа.
— Пошел вон, — прошипела я.
Он наклонился и с напором поцеловал меня. Жёстко, с такой страстью, что закружилась голова, выбив все мысли. Я чуть не застонала, но мысленно прикрикнула на себя. Вот, о чем я говорила. Этот Калин был настоящим.
— Что ты чувствовала? — повторил он.