— Мы с тобой будем везде ходить! Я покажу тебя друзьям и…
— Нет, нет, нет! Нельзя… Шелета никому показывать. Его же просто уничтожат! Опомнись, доченька!
В этом смысле Роман был со стариком согласен. Пожалуй, лучше некоторое время побыть инкогнито. Тем более, что теперь у него имелось сразу два почти родных человека. А ведь ещё вчера он был совершенно один! Нет, рисковать не надо. В конце-концов, что плохого в том, чтобы прятаться в доме некоторое время? Ведь это ни в какое сравнение не идёт с тем, что ему уже довелось пережить.
«Буду считать, что я на карантине. Сидели же по домам во время ковида. И здесь посижу. Заодно освоюсь немного, попривыкну…»
Какой же далёкой оказалась реальность от его розовых мечтаний!
Нет, старик-алхимик оказался более, чем гостеприимным хозяином. На его месте Роман не был бы настолько любезен. Скелету предоставили одну из комнат на втором этаже. Конечно, шторы в ней всегда были плотно задёрнуты и существовал запрет ходить по дому без разрешения, но это было намного лучше подвала. Хотя в последнем приходилось бывать довольно часто. Основной причиной, по которой Витрио дал своё согласие, была, разумеется, просьба дочери. Но имелась и ещё одна. Алхимику хотелось разобраться со странным феноменом свободно гуляющего по миру скелета.
— Понимаешь, все призванные создания привязаны к своему хозяину. У них нет своей воли, совершенно. Конечно, всякие там личи способны к самостоятельным действиям, но эта их свобода действий весьма условна. Фактически, они просто некая разновидность автоматонов. Действуют в рамках заложенной программы.
Витрио изучал Романа каждый день по несколько часов. И уже на третий день озвучил скелету некоторые свои соображения. Вообще говоря, старику в некоторой степени нравился его объект исследования. Не всякое разумное существо способно слушать чужую болтовню часами напролёт. В каком-то смысле Шелет мог считаться идеальным собеседником. Пусть и не по собственному желанию.
— Думаю, всё дело в этом амулете-переводчике. Весьма старая модель, думаю ей лет сто — сто пятьдесят. Сейчас используют более простые в использовании и более долговечные конструкты. Эта же потребляет слишком много магической силы при весьма посредственном результате. Впрочем, не буду отвлекаться. Так вот, сохранившаяся внутри амулета магическая сила внесла небольшие поправки, нарушения в ткань заклинания оживления. Именно поэтому ты и сохранил способность испытывать эмоции и даже способность мыслить. Правда, остаётся загадкой, как же ты остался один. Полагаю, твой господин… Нет? Госпожа? Ага… Твоя госпожа погибла, верно?
Сидящий на том же столе, где его в своё время «заряжали», Шелет кивнул. Он держал в руках две металлические палочки, а старик в это время ходил вокруг него с необычным прибором, больше всего, на взгляд Романа, похожим на старый кассовый аппарат из двадцатого века. Штука была тяжёлой, поэтому старик подвесил её на ремни. Время от времени он дёргал рычажки, поворачивал тумблеры. Аппарат отзывался на это мелодичным перезвоном, а один раз и вовсе пронзительно запищал. Старик в этот момент довольно усмехнулся.
— Так вот, я уже говорил, что призванные создания обычно погибают следом за хозяином. Причина в том, что источником их жизненной силы, если можно так выразиться, служит именно магия хозяина. Без неё они просто перестают существовать. В истории, конечно, встречаются представители нежити, пережившие гибель создавшего их человека. Но это обычно те, кто были созданы для такой работы специально. Охранять склепы или сокровищницы, понимаешь? Так, двенадцать с половиной… Необычно… Я рассчитывал, что будет не больше семи… Хорошо…
Старик продолжил бормотать себе под нос. Шелет не особо прислушивался к его словам. Всё равно они были ему непонятны без специальных знаний. Через минуту Витрио вернулся к прерванному монологу.
— Так вот, судя по всему, перед своей гибелью твоя Госпожа что-то сделала. Я прав?
Шелет кивнул. Старик довольно усмехнулся.
— Теперь понятно. Она передала тебе часть своей силы. Непонятно, правда, зачем, но… Так или иначе, этой силы тебе хватило на некоторое время. Пока она не закончилась прямо в моей лаборатории. Удачное совпадение, не находишь?
Прибор снова запищал. Алхимик нахмурился и пробормотал:
— Девяносто три. Хм, высокий показатель. Твоя ёмкость значительно выше нормы. Похоже, твой создатель постарался над тобой. Будем считать, что девяносто — это твой оптимальный уровень. Осталось выяснить, как быстро ты расходуешь ману. Давай-ка попробуем вот что…
Пожалуй, именно эксперименты старого алхимика были единственным развлечением в жизни Романа. Риоза была наказана. Правда, старик решил не запирать её дома, а отправил на отработку. Оказывается, девушка работала в универсальном магазине в центре города, торговала всякими алхимическими штучками, сделанными отцом, в одном из его отделов. В обычное время Риоза всячески манкировала своими обязанностями, но теперь, с учётом всех провинностей, она решила подыграть папе, изображая из себя послушную дочь. Надолго непоседы не хватит, но Витрио был рад и этому.
Риоза проводила с Шелетом некоторое время перед тем, как лечь спать. Их беседы не несли в себе никакой особой информации. Обычно девушка рассказывала ему всякие истории из своей жизни, слухи, сплетни, услышанные в магазине. Обычная девчачья болтовня, но как же от неё становилось радостно на душе! Пожалуй, именно эти короткие встречи были самыми прекрасными моментами.
Однако, через пару недель Риоза решила, что достаточно поиграла в хорошую девочку. Она вернулась к своему привычному образу прожигательницы жизни. Вечеринки до утра, танцы и тому подобные развлечения подхватили её в свой круговорот и утащили из дома. Старик тоже начал меньше времени проводить с экспериментами. Похоже, он достиг своего предела возможностей, а посему, убедившись в относительной безвредности Шелета, просто предпочёл забыть о нём.
Скелет оказался предоставлен сам себе. Некоторое время помогало подглядывание за жизнью соседей через щёлочку в шторах. Но, учитывая, что рядом с особняком алхимика жили пожилые пары, такое развлечение быстро надоело. Слишком уж предсказуемо и однообразно вели себя соседи. Скука подкралась незаметно и постепенно превратилась в самую настоящую одержимость. Сдержанность и осторожность, которые были характерны для Шелета в начале пребывания в особняке, начали трещать по швам, уступая безрассудным порывам.
Прежде всего, он начал самовольно покидать предоставленную ему комнату. Изучение особняка в некоторой степени удовлетворяло любопытство. Особенно Шелета вдохновила обнаруженная библиотека. Сотни книг содержали в себе огромное количество информации. Пусть в прошлой жизни Роман и не был большим любителем чтения, но сейчас выбирать не приходилось. С трепетом сняв с полки первую попавшуюся книгу, он открыл её и осознал страшную правду. Амулет-переводчик работал только с устной речью. На письменность его сила не распространялась. Преодолев приступ злости и разочарования, скелет решил обратиться к Риозе. Во время очередной редкой встречи он протянул ей книгу. Девушка поняла его почти сразу.
— Хочешь научиться читать? Давай попробуем! Итак, в нашем алфавите тридцать одна буква. Вот эта буква «а». Смотри…
Через некоторое время ощущение беспомощности в душе Романа стало совсем уж всеобъемлющим. Он с грехом пополам усвоил алфавит, но когда Шелет попытался прочитать первые слова, то не понял совершенно ничего. Его переводчик искажал изначальное произношение слов. То, что произносила Риоза, Роман слышал как русскую речь. Поэтому, когда девушка читала слова, ему было всё понятно. Если же он брался за дело, то произносимые им мысленно звуки букв не желали «переводиться» и становиться русскими словами. Это было полное фиаско.
Тем не менее, эти уроки хоть на некоторое время, но отсрочили наступление скуки. Когда же она заново перешла в наступление, Роман продолжил изучение особняка. Он обшарил все комнаты, даже нашёл потайную нишу в кабинете, где можно было спрятаться и наблюдать за помещением незаметно. Оставалось непонятным, зачем Витрио попросил строителей сделать нечто подобное, но именно благодаря ей Шелет стал свидетелем крайне важной для последующей истории встречи…