— Не отрицаю. Но за этим вы придете добровольно.
Мина хрипло засмеялась.
— Никогда, — с вызовом прошептала она. — А теперь за дело. Мы только зря тратим время.
Бэрронс поймал ее за предплечье.
— Сначала дайте слово. Скажем так, я вам доверяю в равной степени, что и вы — мне.
— Но моему слову вы верите?
— Поверю, если оно будет высказано вслух.
Будь он проклят.
— Если вы поможете мне вернуть записку, то в течение десяти минут сможете близко ознакомиться с моей грудью. Но никаких прикосновений. И никто более не увидит меня в таком положении.
— Небольшая поправка. Все-таки нужно снять запрет на прикосновения. По рукам?
Арамина нуждалась в нем, и он это знал. Хотя в глубине души ее так и подмывало стереть эту ухмылку с его лица.
— По рукам, — стиснув зубы, выдавила она.
***
Из Мины вышла неподражаемая девица в беде.
Спрятав лицо в руках и сотрясаясь от рыданий, она промчалась по саду и налетела прямо на чью-то крепкую грудь. Чужие руки не дали ей упасть.
— Кто это у нас тут?
Она подняла глаза на Сокола. В его жестком взгляде не было ни намека на сострадание.
— Умоляю вас, сэр! — запинаясь, проговорила Мина. — Какой кошмар! Там убили мужчину!
— Да что вы говорите? — с хрипотцой в голосе отозвался он, глаза заблестели от восторга. — Какая жалость…
Бэрронс обрушился на него со спины. Взмах тонким кинжалом по горлу — и пара шейных позвонков разделилась пополам. Выпучив глаза, стражник со сдавленным бульканьем рухнул на землю. Смерть была тихая: ни борьбы, ни криков. Мина никогда прежде не видела подобной сноровки.
Вынув кинжал, Бэрронс убрал его обратно в рукав, склонился над мертвецом и принялся шарить по карманам. Этот стражник был уже вторым у них на счету. Руки Бэрронса остановились на камзоле и явили на свет бумажку, скрепленную восковой печатью.
— Часом, не… — Заметив выражение лица напарницы, он мрачно улыбнулся. — Я так понимаю, она самая.
Мина шагнула вперед, сбрасывая с себя маску покорности. Ее сердце подскочило к горлу.
— Отдайте.
Отодвинув находку подальше от ее рук, Бэрронс поднялся.
— К чему такая спешка. Вы обещали мне поцелуй.
— Но не сейчас же. — Она опасливо огляделась. Вокруг не было ни души.
— Согласен. Однако до поры до времени, — записка исчезла во внутреннем кармане его пиджака, — она побудет у меня.
— Бэрронс!
— Не здесь. — Схватив за запястье, он притянул ее к ограде и шепнул на ухо: — Я насчитал троих. А я не настолько хорош, чтобы осилить столько противников разом. Бегите, Мина. И никаких возражений. Я их уведу.
Нынешнего положения она достигла отнюдь не по глупости. Подобрав юбки, Мина ринулась в ночную мглу, летя в легких туфельках по усыпанным гравием дорожкам. Едва ли кто мог обогнать ее в детстве, и сейчас мало что изменилось.
Незнакомец возник из ниоткуда. Мина нырнула ему под руку, но в последний момент тот вцепился в ее юбки, поймав в ловушку. Противник обхватил герцогиню поперек груди и оторвал от земли. Не теряя ни секунды, она дернула головой назад, врезаясь затылком в чужой нос. Вскрикнув, мужчина ослабил хватку, и Мина ударила его локтем в горло, отправив в придачу кулак. В ее руке возник пистолет, но стоило Мине ткнуть дулом в лицо противника, как Бэрронс сбил ублюдка ударом под колено.
Сокол схватил Бэрронса за ногу, и они оба потеряли равновесие. Ругнувшись, Мина направила пистолет на катающихся по земле противников.
— Он был у меня на мушке! — рявкнула она.
— Прошу меня простить, — процедил Бэрронс, получив удар в бедро.
Сокол развернулся на месте, из его носа хлестала кровь. Негодяй подсечкой сбил Мину с ног. Уже на земле она услышала звуки возни, кряхтенье, а затем… тишина. Герцогиня вскочила на ноги. Бэрронс был на месте, правда чуть-чуть истекал кровью. Они встретились глазами, и Мину охватил голод, рот наполнился слюной.
— У вас вроде все было под контролем, — нарочито вежливо заметил он.
В ней тотчас же вспыхнул гнев, затмив жар голода и оставив лишь неприятное жжение в горле. Ни одному мужчине не удавалось так залезть ей под кожу, как это получалось у Бэрронса.
— А вы вроде должны были их отвлечь.
— И пытался. Однако я им не интересен. Все дело в вашем парфюме, — заявил он, шагнув ближе и предлагая ей руку. — Они следуют за запахом.
Дешевая бурда, которой она надушилась для полноты маскировки. Запах почти испарился, но все же его можно было уловить. Органы чувств у голубокровных развиты будь здоров, однако ей даже в голову не приходило, что сегодня придется спасаться бегством от преследования.