— В былые времена, — сказала она, — когда приходилось мечом защищать свою землю, для отца было очень важно иметь сыновей, но сейчас все изменилось. Мой папа как-то сказал мне, что ему хотелось бы иметь наследника, чтобы передать ему свой титул, но не вместо меня, а только вместе со мной. Я знаю, что твой папа думает то же самое.
— Вы правда так считаете? — с надеждой спросила Элиза.
— Я в этом просто уверена, — ответила Сара. — Твой папа очень хочет, чтобы ты жила с ним, но он занятой человек, и после смерти мамы ты бы чувствовала себя очень одинокой в его доме. Вот почему он согласился отдать тебя дяде. Ему казалось, что в компании твоих кузин и кузенов ты будешь более счастлива.
— Иногда они меня просто утомляют, — ответила Элиза, просветлев лицом. — Их шестеро, а я одна.
— Но ты будешь скучать, когда уедешь от них. — Сара посмотрела девочке в глаза. — Никогда не забывай, что твой папа тебя очень любит, гораздо больше, чем меня или кого-либо другого.
Счастливое выражение исчезло с лица Элизы.
— Если это правда, то вы, наверное, чувствуете себя ужасно? — спросила она.
— Вовсе нет, — ответила Сара. — Любовь — это не соревнование и не порция чая, который можно наливать, пока чайник не станет пустым. Мужчины любят своих жен и детей по-разному. Любовь к детям гораздо сильнее, потому что они частичка родителей. — Сара засмеялась. — И это говорю я, у которой никогда не было ни детей, ни мужа. Тебе не кажется это забавным?
Элиза обняла Сару за талию и прижалась к ней.
— Очень скоро у вас будут муж и дети.
— И я рада, что у меня уже есть взрослая дочь, — ответила Сара. — Когда у меня будет свой ребенок, мне придется долго ждать, чтобы пойти с ним по магазинам.
Они обе весело рассмеялись и тут же услышали за своей спиной мужской голос:
— Это частные утки, или я тоже могу покормить их?
Оглянувшись, молодые дамы увидели спешивающегося Перегрина. Он прогуливался верхом по Роттен-роу, которая была всего в нескольких ярдах от маленького озера. Сегодня принц был в костюме для верховой езды, но без шляпы, и ветер растрепал его черные волосы, что, впрочем, ему очень шло. Его красота привела бы в трепет сердце каждой женщины, и Сара была не исключением.
Глядя на принца с восхищением, Элиза присела в глубоком реверансе, и Сара решила, что девочка специально тренировалась, потому что на этот раз реверанс был менее неуклюжим, чем в первую встречу. Элиза с глубоким почтением относилась к принцу Перегрину, и Сара хорошо понимала ее, так как его вид был более величественным, чем у любого из членов Ганноверской династии,
— Это общественные утки, — смеясь, ответила Сара. — Вы можете кормить их сколько угодно. Им все равно, кто их кормит, так как у них нет почтения к титулам.
— Утки по своей природе демократы, — согласился принц. — Мисс Велдон, вы знаете, что кусочком хлеба уток можно выманить на берег?
— Правда? — удивилась Элиза и принялась звать водоплавающих, дразня их кусочком хлеба. Вскоре она уже была на другом краю озера.
— Ну и хитрец же вы, ваше высочество, — сказала Сара. — Вы специально услали девочку, чтобы остаться со мной наедине?
— Что вы такое говорите, леди Сара, — с наигранным удивлением заметил принц. — Неужели вы считаете, что мне надо звать на помощь уток, чтобы отделаться от ребенка?
Сара не могла оторвать от принца восхищенного взгляда. С растрепанными волосами он был похож на лихого корсара, героя байроновских поэм. От него веяло силой и отвагой.
— Я считаю, что, когда вам что-то нужно, вы можете использовать все, что есть под рукой, даже этих жадных водоплавающих, — ответила она.
Принц сделал вид, что ее слова обидели его, затем, посмотрев в сторону Элизы, заметил:
— Чудесный ребенок.
— Да, внешне она похожа на отца, а характером — в мать. Чарлз обожает ее.
— Неужели? — Брови принца от удивления поползли вверх. — Он не производит впечатления любящего отца.
— Вы просто недостаточно хорошо его знаете. Заметив, что у девочки кончился хлеб, Сара подозвала ее и отдала свой.
— Возможно, — ответил Перегрин, — но я постараюсь восполнить этот пробел. Он потрепал по холке коня, который косил глазом на кричащих уток. — Интересный человек этот сэр Чарлз. Но сейчас меня больше интересуете вы, леди Сара.
Сара вопросительно посмотрела на принца, и он разъяснил:
— Я хочу купить загородный дом, и мой поверенный в делах подыскал мне поместье Сулгрейв. Оно находится в Суррее. Завтра утром я туда собираюсь. Не могли бы вы составить мне компанию?
Сара задумалась. Кафир оказывал на нее странное влияние. Из-за него она совершала необдуманные поступки, и оставаться с ним наедине, да еще так долго, было очень опасно. Она еще не забыла поцелуя на балу, после которого ей было стыдно смотреть принцу в глаза. Увидев его сегодня, она подумала, что провалится сквозь землю, но ничего подобного не случилось, и она, как оказалось, была рада его увидеть. Чрезмерно рада.
— Пожалуйста, — попросил Перегрин, вложив в это слово все очарование своего голоса. — Я не имею ни малейшего представления, как должны выглядеть английские поместья.
Сара продолжала размышлять. Чарлз будет недоволен, если она проведет день с «человеком сомнительной морали», как он выразился. Но Чарлз совершенно не знает принца, и она не собирается идти на поводу у его предрассудков.
— Я буду счастлива оказать вам помощь, — ответила она.
— Чудесно! — воскликнул принц. — Могу я заехать за вами в десять утра?
— Конечно. Если вы не возражаете, я предпочла бы ехать верхом, а не в карете. Мне прислали лошадь, и у меня будет прекрасная возможность опробовать ее завтра.
— Дорога будет долгой, а вы давно не ездили верхом, — заметил принц, слегка нахмурившись.
— Вы совершенно правы, но это мои трудности, — ответила Сара.
— К концу путешествия ваши трудности станут моими, — усмехнулся принц, — но ваше желание для меня закон.
Сара хотела достойно ответить, но в это время их внимание привлек пронзительный крик Элизы, которой удалось выманить на берег лебедя, и сейчас он, распустив крылья и громко шипя, пытался ущипнуть ее.
— Бедняжка, — сказала Сара. — Рассерженный лебедь опасен даже для взрослых. Надо поскорее спасать ее.
— Конечно, — согласился принц.
Передав поводья Саре, он бросился к девочке, вокруг. которой, помимо рассерженного лебедя, летали кричащие утки. Лебедь вытянул шею и попытался ущипнуть принца, но тот, сложив руки рупором, что-то прокричал ему, и птица послушно ушла в воду и стала оправлять перья.
Перегрин посмотрел на Элизу и поклонился.
— Завоевал ли я сердце принцессы, отогнав этого дракона? — спросил он.
— Вы навсегда завоевали мое сердце, храбрый рыцарь, — с достоинством ответила девочка. — Что вы сказали лебедю?
— Что если он не исчезнет, то им украсят пиршественный стол.
По восхищенному взгляду девочки Перегрин понял, что завоевал ее сердце если и не целиком, то, во всяком случае, его добрую половину. Он вспомнил слова леди Сары, что Велдон любит свою дочь. Надо будет использовать эту любовь против него. Леди Сара совершенно права, сказав, что, когда ему надо, он использует все, что есть под рукой. Почему он должен щадить Элизу Велдон, если ее отец не щадил тысячи таких невинных девочек, как Дженни Миллер?
— Я собираюсь сегодня покататься верхом, — сказала за завтраком Сара своему отцу.
От неожиданности тот выронил газету.
— Покататься верхом? — переспросил он.
— Да, — ответила Сара, наливая себе кофе. — Пора начать тренироваться. Я соскучилась по верховой езде. Герцог улыбнулся.
— Ты совсем как мать. Говоришь о серьезных вещах в самое неподходящее время. Ты считаешь это разумным?
— Возможно, и нет, но мне так хочется. Мне привезли Пеней. Она умная, спокойная лошадь и идеально мне подходит.
— Ты поедешь с сэром Чарлзом?
— Нет, с другом Росса, принцем Перегрином. Он хочет купить поместье и попросил меня посмотреть его.