Шаги. Совсем тихие. И такой же незаметный звон…
Воздушная занавеска легко скользнула в сторону, и в дверях показалась высокая стройная девушка. Белая, словно призрак, блондинка, облаченная в короткую белоснежную юбку с высоким разрезом, поверх которой наискосок был повязан небольшой платок из такой же ткани, только с льдистым, едва заметным узором и бледно-голубой бахромой, а дальше … Чарльз бы вовсе назвал это бюстгальтером, если бы не серебристые монетки, которые и издавали тихий звон, и в любом приличном обществе такой наряд назвали бы как минимум распутным, но девушка определенно чувствовала себя комфортно. А какое на ней было количество украшений! Многочисленные браслеты оплетали ее запястья и предплечья, пальцы украшали изысканные кольца, на шее висело богатое, словно созданное из хрусталя, ожерелье, и даже на лице ее были какие-то тонкие цепочки с драгоценными камнями, которые тонкими полосами лежали на ее чистом лбу.
- Доброе утро, - первым подал голос Ксавьер, пока девушка с легким любопытством в льдисто-голубых глазах рассматривала его.
- Как ты оказался здесь? – спокойно спросила она и неспешно подошла ближе.
- Я… просто заблудился.
- В этом крыле?
- Я пока не различаю их. А вы…
- Эмма, - представилась белая женщина, - а ты – Чарльз. Я рада, что нам удалось так быстро увидеться. Но тебя не должно быть здесь.
- А вот здесь я с вами согласен. Вообще… Я хотел бы поговорить с Эриком. Или с остальными девушками, которые здесь живут. Я пытался найти общую гостиную, но здесь просто бесконечное количество коридоров.
- Зачем тебе понадобился Эрик? – заинтересовалась Эмма и устроилась на полу перед шахматной доской, слегка склонив голову, глядя на Чарльза.
- Мне нужно с ним поговорить, - не вдаваясь в подробности, ответил юноша и нервно облизнул губы. – А вы тоже одна из… Его девушек? Мне про вас не говорили.
- Ох, нет, я не из гарема. Эрик бы никогда не возжелал меня и, тем более, не стал бы брать под свою опеку, - она как-то странно усмехнулась.
- Хорошо. Но вы могли бы проводить меня к нему?
- К Эрику не приходят. Он сам зовет к себе того, с кем хочет провести вечер. Или ночь, - многозначительно добавила она, оценивающе глядя на Чарльза.
- Это я понял, - недовольно фыркнул юноша. – Вы хорошо его знаете?
- Не хуже его девушек. А ты играешь в шахматы?
- Что? Ах, да, конечно.
- Не откажешь?
- Не думаю, что сейчас время…
- Да ладно. Одна партия. Если обыграешь меня, то я отведу тебя обратно в помещения гарема. И передам Эрику, что ты хочешь с ним встретиться.
- А если я проиграю? – на всякий случай уточнил Чарльз, но сам уже устроился на одной из подушечек, готовый к игре.
- Тогда… - она задумалась, осторожно коснулась белого короля, стоящего на ее стороне доски. – Тогда ты отдашь мне первое, что тебе подарит Леншерр.
- Это что еще должно значить?
- Я знаю о том, кто ты, Чарльз Ксавьер, - почти промурчала девушка, покачивая белого короля на его клетке. – Знаю, что Эрик спас тебя. И вместо того, чтобы взять в плен или отпустить, он взял тебя для себя. Ты важен для него. Ты сам это узнаешь. И, когда он оставит для тебя подарок, я хочу получить его.
Чарльз подумал о шкатулке, которую нашел в своей комнате и хотел спросить не о ней ли идет речь, но затем решил, что ее трудно считать подарком. Он был вовсе не уверен, что шкатулка не была в его спальне задолго до того, как его в нее поселили, он ведь не особо осматривал все, что там было - так устал за первый день, что просто упал на кровать и уснул.
- Хорошо, - легко согласился Ксавьер. – Белые ходят первыми.
Эмма кивнула и, словно не думая, сдвинула пешку.
Игра проходила в молчании и Чарльза это устраивало. Он привык к турнирам в Оксфорде и молчаливым партиям в клубе, и эта партия словно вернула его в те времена, заставив забыть все, что с ним происходит.
Он ожидал, что Эмма будет серьезным противником, и потому осторожничал, просчитывая ее ходы, пытаясь понять манеру игры и ожидая неожиданных комбинаций.
Но напрасно. Ее игра была по меньшей мере средней, и под конец Чарльз едва ли не заскучал и даже намеренно поддался, чтобы не обидеть даму, явно считающую, что в шахматах она хороша. Вот только финал был предопределен.
- Шах и мат, - как можно мягче сообщил Чарльз, чувствуя, как он ожил за эту единственную партию.
- Хм, - Эмма внимательно оценила поле боя, но не могла отрицать очевидного. – Еще один гроссмейстер, - явно недовольно фыркнула она, и порывисто поднялась на ноги. – Хорошо, ступай за мной, я выведу тебя.
- Эй, прости если расстроил, - попытался загладить вину Ксавьер и нагнал Эмму. – Просто… Я с детства в шахматы играю, а ты правда хороша.
- Вот только давай без подобных речей.
- Ладно. Хорошо, - Чарльз ненавидел такие ситуации, и именно из-за них отношения с девушками у него не складывались, да он и не стремился их заводить на длительное время. И что ему делать с обиженной женщиной? Он мог обольстить и ублажить, но совершено не знал, как с ними уживаться. - Знаешь, пусть эта партия будет лишь на просьбу. За мой выигрыш ты расскажешь обо мне Эрику. А за то, что ты проводишь меня в жилой корпус, я отдам тебе, что бы мне там не подарил Эрик.
- Не просто что-то. Ты отдашь мне первое, что он тебе подарит. Лично.
- Хорошо. Но я пока не понимаю, с чего ему дарить мне хоть что-то.
- А это и не важно, - уже нежнее произнесла Эмма и поманила Ксавьера в один из узких коридоров, где юноше пришлось идти за ней. И он не видел, как с ее лица исчезла все недовольство и обида, какие он видел мгновение назад, и на их месте появился лишь довольный расчетливый блеск в холодных глазах и едва заметная улыбка на мягких губах.
Эмма довела его до дверей, ведущих во внутренний сад, но, когда Чарльз пригласил ее с собой, она лишь усмехнулась и проговорила «Ты ведь совсем не знаешь местных правил? Мне нельзя проходить сюда», и с этими словами не попрощавшись ушла, оставив Ксавьера со странным колким чувством на душе.
Он еще несколько секунд смотрел на тяжелую дверь с узорчатой резьбой, которую так учтиво закрыла за собой белая девушка, а затем отправился в парк, стараясь на этот раз полагаться не на предположение о том, как располагаются комнаты вокруг, а идти лишь по знакомым местам. А этот сад и лестницу, ведущую в жилую гостиную, а оттуда и к спальням, он помнил.
- Чарльз! – Рейвен, казалось, возникла просто из ниоткуда, и юноша едва не вскрикнул от неожиданности, но смог сдержаться и ограничился лишь нервным движением руки. – Где ты был?! Я уже начала переживать…
- В этом вовсе нет необходимости. Я просто заблудился… Тут слишком много коридоров, - поспешил успокоить ее юноша.
- Разве? – удивилась Рейвен и прищурила свои золотые глаза. – Я бы не сказала, это крыло довольно маленькое.
- Маленькое? Да я часа три бродил по пустым коридорам и не мог найти выход!
- Пустым? – теперь в голосе девушки слышался страх. – Здесь нет пустых коридоров.
- Нет же, есть… Я, должно быть, просто ошибся дверью и попал в другое крыло, и там я встретил эту девушку – Эмму. Она помогла мне и привела сюда.
- Чарльз, - едва слышно и испуганно произнесла Рейвен и схватила Ксавьера за руку, потянула его вглубь парка, а оттуда к лестнице и, едва ли не срываясь на бег, свернула к комнатам, завела юношу в свою спальню и плотно закрыла дверь.
- Да что такое? Зачем мы сюда пришли?
- Чарльз, ты видел Эмму?
- Да. Я ведь только что сказал.
- Ты не понимаешь. Она живет в закрытой части дворца. Дверь туда всегда закрыта и под охраной, мы не можем ходить туда, а этой проклятой змее запрещено заходить к нам.
- Змее? Не слишком ли грубо, Рейвен? Она показалась мне весьма милой.
- Ты ее не знаешь! А господин слишком добр к ней, даже зная… Она о чем-нибудь тебя спрашивала? Поила тебя чем-нибудь? Делала что-то странное? – обеспокоенно спросила девушка и торопливо обошла Чарльза вокруг, проверяя, все ли с ним в порядке.