Ещё в те времена, когда Данкен был одним из «следопытов» барона Мардэка, походы могли длиться недели, а порой даже месяцы, но едва ли Бритс мог знать, сколько времени Валир и его приспешники провели в своей экспедиции. А что если остров Вайгос был последней точкой на их маршруте?
Тяжёлые мысли и сложные вопросы безжалостно пытали сознание картографа, который непроизвольно нахмурился. Всячески пытаясь убедить себя, что всё произошедшее забудется и не будет иметь последствий, Данкен тут же опровергал собственные измышления доводами здравого смысла, которые совершенно не успокаивали его тревогу.
Любые убеждения самообмана разбивались о факт того, что Мардэк не только барон, но и принц королевской династии Валиров. Откровенно говоря, Данкен понятия не имел что это за род такой и где они правят, однако сам факт того, что от его рук погиб один из представителей, буквально сжигал самообладание Бритса изнутри.
– А ты птицу-то поймал?! – в этот раз тишину нарушила Кэтлин.
– Ах … – Данкен изумлённо вздохнул, словно вспомнив о том, что совсем забыл, – … точно-точно!!!
Едва не разбудив малышку, Данкен вытащил из кармана переданный ей свёрток, который еле-еле держался, чтобы не рассыпаться на кусочки.
– Там прямо много букв! – прошептал Бритс, вглядываясь в исписанные мелким убористым почерком кусочки.
… если подтвердится сказанное …
… корабль «Центурий» доставит …
награда составит и будет …
корабль прибудет …
Её Высочество …
поутру с первыми лучами солнца …
закончится ваша судьба!
… ор Эмерек Гартон.
Данкен внимательно вчитывался в текст, но водно-кровавые пятна размыли чернила, а острые когти птиц разрывали свёрток в самых интересных местах. Не совладав с написаным, картограф передал кусочки Кэтлин, которая при всём своём желании не смогла вычитать большего.
– Её Высочество?! – выделила часть письма Кэтлин, в чьих глазах сверкнул огонёк надежды, – А что если?!
– Да ну, не-е-е … – отмахнулся Бритс, что в глубине хотел бы поверить, но всё же считая довод подруги абсурдом.
– Ну, а о какой принцессе ещё может быть речь?! – не унималась Уортли, посмотрев на Бритса.
– Да мало ли … – неопределённо буркнул Бритс, после чего добавил: – А ты слышала о корабле «Центурий»?!
В ответ Кэтлин лишь отрицательно покачала головой.
– В Эверноу таких точно нет! – подытожил Данкен, – Может в Срединном?!
– Раньше не было, да и не похоже на наше название! – отмахнулась Уортли, – Ну, во всяком случае, так было раньше!
Мысль о том, что родные земли Кэтлин пылают в агонии тирании, повергли её настроение в упадок.
– Расскажи что-нибудь! – предложил Данкен, дабы отвлечь посмурневшую подругу от злых мыслей.
– Например?! – отмахнулась дежурной фразой Кэтлин, явно не ожидая подобного предложения.
В любом случае, план Данкена сыграл так, как было нужно. Прямо сейчас обескураженная леди-рыцарь, если не позабыла, то уж точно не думала о своих тревогах.
– Да что угодно! – Данкен улыбнулся в уголках рта, после чего, как бы невзначай добавил: – Расскажи о моём отце!
Несмотря на то, что Бритс выглядел абсолютно раскованным и, казалось, предложил первую, что пришла на ум тему, в глубине души, Данкен вот уже неделю выжидал шанса спросить мучавший его вопрос. Новые сведения об отце стали для картографа сущим откровением, ведь всю свою жизнь он считал, что должен иметь наследное предназначение.
Столько лет, Бритс был уверен, что его отец религиозный паломник, все эти годы Данкен корил себя за то, что не смог пойти по стопам своего отца. Именно поэтому он так часто посещал остров Вайгос, в надежде, что в один прекрасный день сможет почувствовать тот дух, коим питался его отец.
Сейчас же, картограф понимал, почему его всю жизнь тянуло в путешествия. Жажда приключений у Бритсов в крови и Данкен желал кричать об этом всему миру. Не найдя своего предназначения, Мышь болтался по волнам жизни, как дрейфующий в безветренный штиль барк, но сейчас в тумане его будущего замерцали огни путеводной звезды.
– Маркус … – тяжело вздохнув, произнесла Кэтлин, оторвав друга от размышлений, – Ты не думай о том, что я сказала тогда. Это всего лишь было моё мнение, и ты пойми, на тот момент я считал виновными всех. Вообще всех без исключения! Даже себя! Весь мой мир, все мои убеждения рушились у меня на глазах и я просто …