— Понятно — к Тамсин.
Кивнув, Рия завела двигатель. Целительница жила за городом, но если Эммет хочет к ней, а не в больницу, Рия не станет спорить.
Это была худшая дорога в ее жизни. Минут через десять Эммет, немного придя в себя, провел костяшками пальцев по ее щеке, но от его нежности ей стало лишь хуже. Глотая слезы, она гнала так быстро, как только решалась, и добралась до дома Тамсин около часа ночи. Эммет сам выбрался из машины. Он покачивался, словно утратил чувство равновесия.
Рия положила руку Эммета себе на плечи и, обхватив его, повела к дому. Входная дверь распахнулась прежде, чем они сделали первый шаг. Вышел Нейтан, леопард, которого Рия уже знала — он охранял дом ее родителей, — за ним Тамсин. Целительница куталась в синее шелковое кимоно, но все внимание притягивалось к ее глазам, ярко светящимся в темноте.
— Что случилось? — спросила она, подходя к Эммету.
— Я закричала ему прямо в ухо. — По лицу Рии струились слезы.
— Это все? — Целительница аккуратно накрыла уши Эммета ладонями. — Значит, лечение займет немного времени. Около недели будет повышенная чувствительность, а затем слух придет в норму.
Рия чувствовала, как Эммет сжимает ей плечи, и взгляд у него прояснился, но вздохнула она с облегчением, лишь когда Тамсин опустила руки и сказала:
— Ну, вот и все.
— Что это было? — спросил Эммет у Рии.
— Паук, — смущенно призналась она. — Совсем малюсенький.
— Что, ласка, боишься пауков? — Он прижал ее к себе.
— Очень. — Она встретила взгляд Тамсин. — Спасибо.
— Не за что. — Нежно погладив ее по щеке, та взяла у Нейта влажное полотенце. — Это чтобы вытереть кровь.
Рия пробормотала слова благодарности, а Нейтан мотнул головой в сторону дома:
— Может, зайдете?
Эммет отказался:
— Мне надо отвезти Рию домой.
Помахав на прощание, пара леопардов исчезла внутри. Поднявшись на цыпочки, Рия стала промакивать кровь. Эммет склонил голову набок, чтобы ей было удобнее. Затем он взял у нее полотенце и положил его на капот автомобиля.
— Ты так и не посмотришь на меня в ближайшее время?
Рия по-прежнему глядела в сторону.
— Эммет, мне так жаль…
— Эй, было не так уж плохо. — Он пальцем приподнял ей подбородок, вынуждая встретиться с ним взглядом. — Весьма мучительно, но терпимо.
Рия была готова провалиться на месте. И тут она заметила блеск в его глазах.
— Эммет, если бы я тебя так сильно не любила, убила бы на месте!
Его глаза вспыхнули.
— Что ты сказала?
Рия поняла, что выдала себя. Она сглотнула комок в горле.
— Я сказала, что люблю тебя.
Эммет накрыл ее щеку ладонью, и его восхитительные, невероятные глаза стали совсем дикими.
— Скажи еще раз.
Она послушалась.
Он медленно расплылся в улыбке — собственнической и такой великолепной.
— Я тоже люблю тебя, ласка.
У нее задрожали губы. Обвив Эммета руками, она позволила ему оторвать себя от земли и зацеловать до безумия.
А потом он сказал:
— Ты моя пара. Справишься с этим?
Трудно говорить, когда сердце готово вылететь из груди.
— А ты со мной справишься?
— Пока ты будешь со мной нежной.
Рия знала, что Эммет не перестанет дразнить ее из-за случившегося всю оставшуюся жизнь. И это определенно приводило ее в восторг.
Конечно, на брачной церемонии Дориан бесстыднейшим образом заигрывал с Рией. Но Эммет свою угрозу так и не осуществил — теперь Рия принадлежала ему, и Дориан, как и любой другой самец Стаи, скорее умрет, чем переступит черту.
Леопард в нем снисходительно усмехнулся, когда молодой воин закружил Рию в танце, а потом подхватил на руки. Поверх плеча Дориана она встретила взгляд Эммета и послала ему воздушный поцелуй. Улыбнувшись, он решил, что уже достаточно ею делился.
— Блондинчик, иди поищи себе другую партнершу.
Внезапно погрустнев, тот выпустил Рию.
— Но мне нравится твоя ласка.
Увернувшийся от оплеухи Эммета и дерзко ухмыльнувшись на прощание, Дориан ушел.
— Твоя Стая всегда такая? — спросила Рия, обнимая Эммета за талию.
— Сумасшедшая?
— И это тоже. Но они… как семья.
— Угу. Стая — и есть семья.
Между бровей у нее собрались морщинки.
— А что насчет моих родителей, бабули, братьев, Эмбер и Джой — их не примут?
— Они тоже семья, — сказал он. — Хотя, возможно, они не всегда будут этому рады.
Он с улыбкой указал ей на бедняжку Эмбер с дочкой на руках, не знающую куда деться от толпы любопытных веров. Те не касались ни матери, ни ребенка, хотя, судя по всему, им очень этого хотелось. И тут Эмбер протянули дивное одеяльце ручной работы. Она потрясенно замерла… а потом ее лицо медленно расплылось в улыбке.