Она застыла на расстоянии вытянутой руки от окна. Они с призраком уставились друг на друга, замерли. Женщина почти сливалась с тем, что ее окружало. Как только ты переставал напрягать зрение, фигура растворялась. Но если сосредоточиться, можно было различить множество деталей.
На призрачной незнакомке был сарафан. И призрак, и его одежда были бесцветными, но Кира видела на ткани узор из подсолнухов – наверное, когда-то сарафан был желтым… Так одевались в семидесятые или восьмидесятые годы. Длинные волосы – сухие, несмотря на дождь, – свободно падали на плечи. Капли дождя равнодушно пролетали насквозь.
Глаза женщины были совершенно черными – ни радужки, ни белков. Мертвые глаза, снова подумала Кира и медленно шагнула вперед. Женщина повторила движение, наклонилась к стеклу. Кира не знала, способен ли призрак просачиваться сквозь стены, но его ладонь, лежащая на стекле, не мешала ручейкам воды сбегать вниз.
Левая половина ее лица была залита чем-то темным, сарафан тоже был испачкан – темное пятно выделялось на фоне летнего узора. Кира заметила осколки кости в ране на виске женщины.
«Убита!.. Так вот почему она не ушла в мир иной…»
Губы призрака зашевелились. Женщина что-то говорила, но Кира не могла разобрать слов. Вопреки здравому смыслу она приложила ухо к стеклу.
Она слышала глухой шум падающей с неба воды, различала даже стук отдельных крупных капель по стеклу, но призрак либо говорил беззвучно, либо слишком тихо.
Кира отстранилась, плотнее завернулась в одеяло.
– Я не слышу. Простите…
Лицо женщины исказилось. Она снова и снова произносила одну и ту же фразу окровавленными губами. Их движения были медленными и нечеткими, но женщина повторяла столько раз, что Кире показалось, что она наконец поняла.
«Помоги мне».
Она почувствовала тревогу, тошноту. Ей хотелось позвать пастора: разве это не его обязанность – следить, чтобы души умерших отправлялись дальше? Но пусть ее память и была повреждена, она твердо знала: видеть призраков – ненормально.
Кира облизнула губы, снова наклонилась к окну.
– Вам что-то нужно?
Женщина кивнула, ее длинные волосы качнулись, но как-то не так, как качались бы у живой. Она снова заговорила, но слишком быстро, так что Кира уже не могла читать по губам. Женщина указала то ли на город, то ли на дом пастора и в мольбе сжала руки под подбородком.
Она заплакала; слезы катились по щекам, смешиваясь с кровью, затекая в рот, срываясь с подбородка. Губы шевелились, беззвучно произнося слова, полные отчаяния.
Кира снова покачала головой.
– Не понимаю…
Лицо женщины исказилось от горя, она схватилась за голову. Молния залила все ослепительным светом, загрохотал гром. Кира зажмурилась, а когда открыла глаза, по телу побежали мурашки. За окном никого не было.
Домик содрогнулся от очередного раската грома, окна задрожали. Кира сжалась. Она вглядывалась в туман в поисках мертвой собеседницы, но на стекле остался лишь исчезающий отпечаток ладони.
Глава 4
Кира перевернулась на другой бок и застонала – она задела раненое плечо, и руку снова пронзила боль. Она села, откинула волосы с лица. Кресло, пусть и широкое, оказалось совершенно неподходящей заменой кровати. Кира не планировала в нем засыпать и собиралась бодрствовать всю ночь. Однако она устала сильнее, чем думала, и последним, что помнила, был тихий перезвон каминных часов в полночь.
«Ладно. Итак, что я помню?»
В обратном порядке: призрак, едва различимый, припавший к стеклу, молчаливо молит о помощи. Улыбка Эдиджа, с которой он протягивает ей миску с едой. Люди, которые ищут ее, выбегают из леса. Пробуждение на поляне. А дальше пустота…
– Ты там файлы форматнул или как? – поинтересовалась Кира у мозга. – Это никуда не годится.
Потеря памяти выбивала из колеи, однако раннее утреннее солнце, льющееся в окна, почти примиряло с действительностью. Кира глубоко вздохнула, завернулась в одеяло и подошла к окну.
Снаружи туманный лабиринт с расплывчатыми очертаниями снаружи сменился немного странным, но прекрасным пейзажем. Вокруг запущенного сада тянулась невысокая каменная изгородь, а за ней начиналось кладбище. Кира видела его сквозь проем для ворот, которых не было. Надгробия были окружены зеленью – чахлыми кустиками, деревьями с голыми ветками, зарослями сорняков. Кладбище находилось дальше, чем Кире показалось сначала, а слева в лесу тоже виднелись могильные плиты и памятники.
В рытвинах и ямах собрались большие лужи, сторона надгробий, скрытая от солнца, все еще была влажной. Туман цеплялся за все вокруг, тянулся лентами, не желая признавать власть солнца. Кира огляделась в поисках призрака, которого видела ночью, или любой другой странной фигуры, но на глаза ей попался человек из плоти и крови.