— Идите на кухню и принесите сюда каждому по куску мяса для воскресного обеда.
Даже королева посчитала, что он зашел слишком далеко.
— Хватит и по полкуска, — прошептала она, прикрыв рот рукой.
— Нет, по два куска каждому! — крикнул король, не обращая внимания на слова королевы. Повара побежали на кухню и скоро стали раздавать мясо.
Лована некоторое время смотрела, как они это делают, а потом наклонилась и прошептала Серой Шкурке:
— Не могла бы ты пойти и принести два фунта сосисок? Я хочу их поджарить Питеру и Кривому Мику на ужин.
— Не беспокойся, — ответила Серая Шкурка. — Нам можно не думать о еде. Из своей сумки я могу достать все, что тебе надо.
— Ах, да! — восторженно воскликнула Лована. — Я и забыла.
— Нам пора, — сказал Питер, по очереди пожимая всем руки.
Когда гости увидели, что они уезжают, все проводили их до того места, где стояли привязанные лошади. Сюда пришли все — король и королева, Буньип, нянюшки, ухаживавшие за принцессой. Лована их всех поцеловала. Теперь, когда она уезжала, король с королевой загрустили.
— Я буду навещать вас раз в месяц, — пообещала она.
Питер подсадил ее на спину белой кобылки и вскочил на Мунлайт. Кривой Мик верхом на храпящем Фаерфаксе повел их через буш. Фаерфакс задрал голову и изогнул шею — горячий рыжий жеребец, он шел впереди двух белых как снег кобылиц, на которых ехали два прекрасных человека. Позади всех скакала Серая Шкурка.
И вот в конце концов они приехали к избушке Кривого Мика в буше. Коровы приветливо мычали, козы блеяли, куры кудахтали, а собаки носились и лаяли. Такой счастливой Лована еще никогда не была.
Она готовила еду, убирала избушку и вместе с Питером носилась по бушу. Обе лошадки летали быстрее ветра, и длинные волосы Лованы золотым потоком струились за ней.
Так и жили они вместе с Кривым Миком и Серой Шкуркой и были самыми счастливыми на земле.