– Но почему я, госпожа?! Разве я разгневал вас чем-нибудь? Почему вы вернулись духом именно ко мне?
Призрак закрыла лицо руками, потом оторвала их от лица и, оскалившись клыками, подобными клыкам змеи, прошипела:
– Ты что думаешь, что я сама это решила?! Что я хотела этого? Я просто не успокоилась, и мне никто не объяснил правил этого существования!
Госпожа Асакава резко ушла вниз, войдя головой прямо в гальку – мелкие камушки разлетелись от этого в разные стороны. Через время она вновь заговорила, так и не достав голову из-под земли, тем не менее, Синдзи прекрасно ее слышал:
– Прости. После смерти я разучилась сдерживаться. Трудно воздерживаться от силы, когда тебя в ней никто не ограничивает… Я не испытываю к тебе ненависти или гнева, Синдзи. Если я – дух мести, то мести, совершенно точно, не тебе. Я не знаю, почему привязана к тебе. Возможно, дело в том, что ты был рядом, когда я…
– Госпожа, а почему вы?..
Асакава целиком ушла в землю, потом галька начала вздыматься, будто большой и быстрый червь копал прямо под ней. Червь достиг моря, и все стихло, но через несколько мгновений госпожа Асакава вылетела из воды, бешено вращаясь и поднимая за собой водяной столб. Неожиданно она резко остановилась прямо в воздухе и закричала так громко, что Синдзи пришлось зажимать уши:
– Хираяма!!!
Она тянула последний слог, пока у резчика не потемнело в глазах от головной боли. Потом все стихло. Синдзи немного пришел в себя и открыл глаза – госпожа Асакава вновь висела вниз головой прямо напротив его лица, из уголков ее рта на щеки и под глаза шли кровавые дорожки. Резчик отшатнулся при виде этой картины. Асакава улыбнулась:
– Я знаю, зачем я не успокоилась. Я убью его, Синдзи. Убью Хираяму за его предательство и черную неблагодарность! Это из-за него я совершила дзигай – он лишил меня чести.
– Это ваш учитель, госпожа?
– Ага, учитель житейских горестей и бесконечных разочарований. Я отдала ему свою жизнь, а он так и не сделал меня своей женой, столько лет пользовался мной, как наложницей, а потом выкинул, стоило лишь парочке морщин поселиться в уголках моих глаз! Дааа, Синдзи, именно за этим я здесь – я действительно мстительный дух!
Госпожа Асакава перевернулась и теперь смотрела на Синдзи сквозь свои растрепанные волосы. Ее голос забирался в самое нутро резчика:
– Ты нужен мне, Синдзи. Я привязана к тебе, но и ты привязан ко мне. Хочешь избавить и меня, и себя от этой связи – помоги мне найти Хираяму. Доставь меня к нему!
– Госпожа, но я не…
Асакава не дослушав, провела мгновенно удлинившимся ногтем по шее резчика. Синдзи почувствовал прикосновение ледяного лезвия, потом жуткую боль и ощущение чего-то горячего, что изливалось на его живот и руки. Синдзи поднес ладонь к лицу и не увидел на ней ничего, боль мгновенно ушла, не оставив следа. Резчик потрогал свою шею и не обнаружил на ней кровавой раны. Госпожа Асакава подняла руку, которой только что убила Синдзи, на уровень лица – это была обычная женская рука без длинных ногтей и следов крови.
– Вот, что я чувствовала, когда убила себя. Понял меня, Синдзи? Понял, каково это, чувствовать, как сталь выпускает твое нутро наружу? Я уничтожу того, кто заставил меня почувствовать это. Ты нужен мне для этого и ты мне поможешь.
Резчик кивнул, не произнеся ни слова.
– Спасибо тебе. Ты всегда был надежным.
– Госпожа, а если я сейчас убью себя, вы освободитесь от нашей связи?
На лице Асакавы возникло задумчивое выражение лица, а сам ее образ начал бледнеть, пока не стал совсем прозрачным, но, когда она ответила, очертания вновь стали определенными:
– Не знаю. Может быть да, может быть нет… Я не хочу рисковать. Что если нет, и я так и останусь привязана к месту, где успокоятся твои останки?..
Едва договорив, Асакава исчезла, но тут же появилась прямо рядом с левым ухом Синдзи.
– Даже не думай об этом, резчик. Если я останусь привязана к какому-нибудь местечку в глуши, где ты решишь закончить свою жизнь, то каждый, кто в этом местечке будет появляться, испытает на себе весь гнев озлобленного, запертого духа.
Синдзи повернул к ней лицо и кивнул. После этого он собрался с мыслями и начал:
– Госпожа…
– Не хочу! Хватит, всю жизнь была госпожой, всю жизнь была дочерью самурая – теперь хочу быть просто Айко Асакавой!