— Вы не представляете себе, как я рада Вас видеть, Грегори, — Харрис вскочила на ноги и обняла Грега.
Еще больше детектив была рада, что знакомый отозвался на ее просьбу вновь подкинуть путницу до нужного места, жертвуя своим временем. Когда все пакеты были загружены в машину, Грегори и его попутчица, наконец, сели в машину сами. Мужчина открыл навигатор и стал вбивать в него маршрут.
— Так куда мне тебя завезти? — Грег почесал седую щетину, вводя свой адрес в навигатор. — Как в прошлые разы?
— На этот раз нет, — Рокси на несколько секунд закрыла глаза, вспоминая слова Агаты в тот роковой день. Все же у той ситуации, в которой пострадавшая девушка все никак не могла окончательно отключиться, были и свои плюсы. Она прокрутила в голове все случившееся и, наконец, открыла глаза, называя место, куда сейчас держит путь. — Новый Спрусхэмлет.
Грегори с недоверием посмотрел на Сану, но после вбил название в программу и завел машину. Местные знали, что это было то самое место, где некогда осели сектанты, потому оно пользовалось дурной славой. Но мужчина также понимал, что Рокс знает, что делает, куда едет и зачем, потому не возражал. По приезду в поселение, Грег даже помог попутчице вытащить вещи из машины, а затем обнял ту на прощание.
— Береги себя, — с некоторым беспокойством в голосе проговорил мужчина.
— Вы тоже, — на лице детектива вновь расцвела теплая улыбка.
После трогательного прощания со своим знакомым, девушка направилась чуть глубже в поселок, разыскивая уже известный ей дом. Этот домишко госпожа Харрис узнает из всех безошибочно. А все потому, что возле входной двери один мальчик нарисовал красками очень красивую собаку. Она была только на этом доме, потому перепутать было невозможно. Набрав побольше воздуха в легкие и оставив пакеты на крыльце, Роксана несколько раз тихонько постучала по двери. Сразу послышалась какая-то суета внутри. Кто-то разговаривал. Спустя некоторое время дверь распахнулась. На некоторое время повисла тишина. Адам удивленно смотрел на гостью, а она с улыбкой осматривала его и успокаивалась, ведь понимала, что с мальчиком все хорошо.
— Кто там пришел, Адам? — откуда-то с глубины дома послышался голос Агаты, который нарушил тишину.
Но сын не ответил ей. Она продолжал изучать девушку, что стояла на пороге, не веря в ее реальность. Через секунд 40 появилась и сама хозяйка дома с полотенцем и тарелкой в руках. От удивления она выронила керамическое изделие из рук, и то разбилось, ударившись об пол с громким звоном.
— Рокси! — радостно прокричал Адам, наконец, осознав, что их гостья вполне реальна, и бросился ей в объятия.
Оказавшись в крепкой хватке детектива, мальчик начал хныкать. Сама Роксана была готова расплакаться вместе с ним от радости, что с ребенком все хорошо. Чуть позже к ним подошла и сама Агата, которая еле-еле сдерживая слезы, обняла сына и дорогую гостью.
***
— Простите, что я так внезапно, — на этот раз, сидя за столом, Роксана искренне улыбалась, сжимая в руках кружку с теплым напитком. — И за то, что опять доставляю неудобства. Не хочется просто на ночь глядя возвращаться в Спрусхэмлет. Особенно после того, что было. Вдруг меня как раз караулят там. Днем спокойнее.
— Роксана, не переживайте так, — Агата продолжала домывать посуду, которая осталась после ужина.
— Рокси, — девушка поправила знакомую, неловко опустив взгляд в кружку после. Сана не любила, когда ее в такой неформальной обстановке звали по полному имени. Роксаной ее называла мама, когда ругалась, иногда преподаватели и шеф. Чаще всего полное имя упоминалось вместе с фамилией: Роксана Харрис. Но больше всего за последнее время в свой адрес детектив слышала обращение «госпожа Харрис». Сейчас же, когда она просто болтает за кружкой теплого чая, официальное обращение кажется крайне неуместным. — Я же не на работе. И не такая старая, чтобы еще и Вам, Агата, пришлось меня называть полным именем. Ну и лучше на «ты».
— Хорошо, Рокси, — женщина повесила полотенце на крючок и села за стол рядом с сыном, приобняв того. — Ты наша дорогая гостья. И мы всегда рады тебя принять. Тем более что ты спасла жизнь моему сыну.
— А он спас мою жизнь, — в комнате повисла недолгая, но весьма напряженная тишина после этих слов.
— Честно говоря, мы думали, что ты не выживаешь, — женщина первая нарушила молчание. — Мы были уверены, что уже потеряли тебя. Мы уже смирились с тем, что не увидим тебя больше никогда.