– Добро пожаловать, господин, – заверещал мужчина за конторкой. – У нас хороший выбор. Только войдите…
Дэвид прошел мимо, не обратив на зазывалу ни малейшего внимания.
– Это еще что? – спросил его Пол.
– Может, перехватим пельменей, пока суд да дело? – вместо ответа предложил Дэвид.
– По мне, так с удовольствием, – кивнул Пол.
Он слушал Дэвида вполуха и все удивлялся, как изменился этот старый квартал. Куда девались продуктовые лавки? Где услужливый портной, пришивавший пуговицу прежде, чем Пол успевал достать для него юаневую купюру из кармана брюк? Где дантист, на чьей двери висел плакат с изображением выдернутого зуба?
Они свернули в узкий переулок, где раньше всегда покупали фрукты и овощи. Теперь здесь теснились парикмахерские и салоны красоты, перед которыми курили, ели и красили ногти полураздетые женщины. При виде Пола самые молодые из них приосанивались, выставляя вперед грудь. Остальные провожали мужчин скучающими взглядами. Но все они были достаточно опытны, чтобы понять без слов: здесь рассчитывать не на что. На стене висела реклама грудных имплантатов, якобы американских. Под ним была приклеена листовка шэньчжэньской полиции с телефонным номером отдела защиты прав потребителей.
Дэвид увлеченно обсуждал рецепт супа из горьких арбузов с владелицей последней на их пути овощной лавки. Пол потянул его за рукав. Он чувствовал себя маленьким мальчиком, который отчаянно пытается привлечь к себе внимание заболтавшегося отца.
– Что здесь произошло? – шепотом спросил он Дэвида, когда они отошли от лавки. – Что сталось с твоим кварталом?
Дэвид остановился, склонил голову набок и поглядел на Пола так, словно не понимал, о чем он.
– Что тебя так удивляет? Хочешь, запишу тебя к парикмахеру? Он сделает скидку, я у него постоянный клиент.
Пол посмотрел на него с недоумением. Лишь тронувшая губы Дэвида едва заметная усмешка выдавала, что он шутит. Пол ценил его тонкий китайский юмор, но каждый раз терялся в подобных ситуациях, не будучи в состоянии понять, насколько его друг серьезен.
– Нет, спасибо.
– Хорошо, – кивнул Дэвид. – По правде говоря, здесь не самые лучшие мастера. Я имею в виду, в моем квартале. Как я слышал, по крайней мере, – добавил он после паузы.
– А куда подевались сапожник и дантист?
Дэвид коротко рассмеялся:
– Мне ли объяснять тебе законы капитализма? Аренда возросла втрое, даже вчетверо. Сутенеры платят, остальным не по карману. В нашем доме мы единственная нормальная семья. Три первых этажа полностью заняты борделями.
– И комиссар Чжан живет между ними?
– Над ними, если быть точным.
– Как смотрит на это Мэй?
– Как-то мы заикнулись домовладельцу, что хотим съехать. Он очень испугался. «Ни в коем случае, товарищ Чжан! Останьтесь, пожалуйста!» Разумеется, арендная плата тут же упала на тридцать процентов. Компенсация за шумное соседство. Мэй это убедило, ты знаешь мою жену. Когда же он узнал, что я буддист и медитирую на крыше, тут же установил там зонтик от солнца. Мне кажется, им спокойнее в одном доме с полицейским. Здесь нас вежливо приветствуют, причем не только меня и Мэй, но и нашего сына. Ну а переезжать придется куда-нибудь на окраину, квартиру в центре мы не потянем. Уж лучше так…
– И сколько вы с этого имеете? – не удержался от вопроса Пол.
Чжан смерил его долгим взглядом:
– Кто это «вы»?
Тон его голоса неприятно кольнул Пола. В самом деле, как он мог так неосторожно сформулировать вопрос.
– Я не имел в виду никого конкретно, ты знаешь.
Дэвид усмехнулся. Эта усмешка словно поднялась откуда-то изнутри, тронула губы, потом щеки, глаза, пока все лицо не осветила улыбка. Такая по-детски безмятежная, что Пол невольно позавидовал.
– Даже не знаю, что тебе на это ответить. Судя по тому, на каких машинах ездят мои коллеги и в каких квартирах они живут, не так мало. Но, смакуя вино, не забывай о лозе, которая дает его.
– Древняя китайская мудрость?
Дэвид кивнул:
– Модернизированный вариант. «Updated», как сказал бы мой сын.
Они направились к мяснику. И пока Дэвид выбирал фарш для ма-по, Пол провожал глазами проститутку, уводившую клиента вглубь парикмахерского салона. Это было незаконно, но никто даже и не пытался создать видимость уважения к закону. Почему бездействовали полицейские? Куда смотрел секретарь партийной ячейки этого квартала?
VII
Дэвид ловко нарезал баклажаны кубиками, высыпал в миску и щедро посолил. Потом маленьким ножичком настрогал свежий имбирь и чеснок и измельчил два пучка зеленого лука. Парой ловких движений удалил из арбуза косточки, покромсал тофу, достал из буфета стручки горького перца, пасту чили и ферментированные черные бобы в стеклянных баночках. Перец сычуань он прокалил на сковородке, потом медленными, ритмичными движениями перетолок его в ступе в мелкий порошок. Пол установил в углу раскладной столик и три табуретки и, сидя на одной из них, наблюдал за действиями друга.