От двух фонтанов, словно из самого сердца, во все стороны расползались, паучьими лапками, бесчисленное множество совсем узких дорожек из рельефного камня с замысловатым рисунком. Вот по этим двум знакам, а еще по осколкам выцветшей мозаики на дне каждого из фонтанов и можно было понять, что когда-то вдоль этих дорожек, вокруг фонтанов были прекрасные цветы и деревья. Кто-то не просто так поставил такие прекрасные статуи и уложил тропинки, несомненно сделали это только для прогулок. А те кто сотворили такие прекрасные величественные замки, наверняка и сады создавали впечатляющими воображение. Вот и выходило по мнению всех ученых мужей современности, что если в Мертвом Городе это был единственный сад, то уж точно Боги позаботились о том, чтобы это был самый лучший сад из возможных.
В этих фонтанах собиралась дождевая вода, вот и сейчас, хотя ливни давно не приходили в эти земли, на дне каждого черным зеркалом переливались остатки живительной влаги. Этот дворец, мог бы спасти многих, кто потерян в Серых Пустынях, от мучительной смерти без воды, но Мертвый Город и по сей день собирал страшные подношения для своих ушедших творцов. А потому выбирая между смертью от жажды и кончиной в этих символах, любой выберет смерть, как можно дальше и мучительнее от сюда, чем утолившим жажду, но упокоенным здесь.
Ветер, петляя между дворцами, в его окнах, щелях и закоулках, разбивался в отдельные потоки и сталкиваясь друг с другом на узких улицах образовывал мелкие вихри, и гонял по пустому пространству маленькие песчаные облачка. Иногда кое где слышался протяжный скрип чего-то, что так же заставлял двигаться сильный ночной ветер. О стены дворцов стукались мелкие камушки и редкие веточки. Но не считая этих природных шумов, Город подтверждал свое название и мирно спал.
В этой живой тишине, как-то очень громко прозвучала целая кавалькада особенно резких и совершенно чуждых этому месту шумов. Сначала раздался лязг металла о метал, потом хрип и вой, жуткий стон, еще что-то большое мягко рухнуло с высоты, а затем шуршание открываемой двери со скрипом.
~*~*~*~*~*~
По одному из широких коридоров дворца с колонными бежал высоким молодой человек. Он старался производить, как можно меньше шума и двигаться быстро, но не выходило. В коридоре были слишком высокие потолки и эхо его шагов, хоть и звучало несколько приглушенно, однако явственно слышно. К тому же глубокая рваная рана на правой ноге, чуть выше колена не могла дать ему возможность бежать с приличной скоростью.
Он несколько раз испуганно оглянулся, его не преследовали, по крайней мере сейчас. Дыхание с каждым вздохом и выдохом становилось все тяжелее и громче. Движения более резкими и короткими, так словно, каждый раз он решался на последний рывок. Коридор был совершенно темным. Свет луны не проникал в него, так как не было оконных проемов, только через каждые несколько шагов встречалась запертая, чем-то заваленная или просто покореженная дверь. Из пола и потолка то и дело торчали большие куски метала, кучи скрепленного вместе песка и глины, кое-где притаились дыры, в которые легко можно было бы упасть или попросту сломать себе ногу. Однако, несмотря на абсолютную черноту вокруг юноша двигался проворно, спокойно обходил все препятствия, так словно бы видел их.
Беглец сделал еще несколько шагов и повернул в новый коридор, снова обернулся, никого не увидел, но шаг ускорить не получилось. Наоборот хромата становилась сильнее. Теперь он уже не мог выпрямить спину от боли, пришлось согнуться и подать корпус хоть немного вперед. Это не сильно облегчало его страдания, но иначе бы он просто упал. Раненая нога явственно дрожала, каждый раз когда весь вес тела на мгновение переносился на нее. Еще шагов десять он просто волочил ее за собой, уже не в силах даже приподнять. Сделал еще один поворот влево. Перед ним открылся маленький, не больше трех метров в ширину и пятнадцати в длину коридор, который завершался большим оконным проемом почти во всю стену от пола до потолка. Через него проходило достаточно лунного сияния, чтобы рассмотреть все четко и ясно. В самом окне сохранилась стальная рама, которая теперь большим крестом падала на пол и стены. В трех шагах от мужчины виднелась небольшая яма в полу, в которую откуда-то сверху набегала вода. Сейчас ее осталось совсем мало, но ее блики были хорошо видны. Он кинулся к луже и жадно выпил грязную, вонючую жидкость, которую лучше было бы назвать грязью, чем водой. После чего сел опершись на стену и прикрыл глаза, стараясь, как можно тише усмирить, разгоряченное бегом дыхание.