Кульбит, который он проделал и скорость исполнения не могли пройти просто так. Кровь брызнула фонтаном из ноги, пронзив все тело невыносимым отголоском боли, так что раненая нога сама подкосилась.
Эрику потребовалось несколько долгих секунд чтобы собраться с силами и встать с колена. Где-то сзади него, уже совсем близко, снова раздался истошный женский вопль, но явно не крик умирающего, который скорее походит собой на хрип и стон, а именно вопль. Вопль страха, возможно боли, но скорее всего полного отчаянья и понимания скорой кончины. Эрик слишком часто слышал все виды звуков, которые могут издавать живые существа на пороге смерти, чтобы не научиться их различать.
Эрик встал, вытер краем безрукавки собственную кровь с бровей от царапины, и с подбородка. Затем развернулся на пятках и легким бегом направился к источнику крика. Ни еще недавняя боль в ноге, ни действие яда, которое уже ощущалось по всему телу, замедляло ход сердца и сдавливало горло, ни потеря зрения и слуха, ничего не мешало, не напоминало о себе, теперь все они, словно бы отступили. Он, конечно, знал что это ненадолго, сейчас его спасает азарт, но какая впрочем разница... Главное плоть слушалась и он понял, что и его телу, привыкшему страдать, хочется умереть в страданиях, а не в тихом уголке от яда. Такие, как он умирают с мечом в бою и никак иначе. У него внутри не было героизма, не было желания помочь. Им двигало любопытство и предвкушение скорой, неравной битвы. На последний зов убитой горгульи должны были прийти и остальные члены стаи, а значит в конечном итоге, его все-таки сожрут, но и он не останется в долгу. Сейчас он всеми остатками себя желал очистить это место от страшных порождений ночи...
2. Погребальный бой (14.01)
Глава 2
Погребальный бой.
Ветер облегчал бег Эрика. Он, казалось буквально приподнимал его над безжизненной равниной. Ноги с каждым шагом двигались все проворнее, все мягче - и уже через какие-то пару десятков шагов нельзя было расслышать, настолько он стал невесомым и уверенно-спокойным. Для эльфа все было решено, а значит единственное, что он должен был бы сделать, так это забрать с собой побольше кровожадных тварей. Глаза излучали нарастающий огонь скорой битвы. Сердце отдавалось в виски далеким эхо. Рука перехватила кинжал так, чтобы лезвие шло вдоль наручей, а резная рукоять лишь слегка просматривалась между большим и указательным пальцами.
Такие кинжалы вручали при вступлении в клан наемников, как символ огромного уважения к боевым талантам каждого, ведь они признаны были лучшими. Все широкое, чуть загнутое, в полкогтя, лезвие дорогой стали было щедро украшено символами и текстом молитв великому богу войны и смерти Гебенару. Сама рукоять традиционно выполнялась в виде челюсти пса. На коричневом корпусе символически проступали зубы и десны главного стража самого опасного из Богов. Несущие Смерть уже не первый век верили, что погибнув в бою на глазах Гебенара, они становятся его верными слугами и после смерти, превращаясь в огромных белых псов с алыми глазами и ядовитыми зубами. Такой подарок должен был служить и как самое большое напоминание о мечтах всех наемников. Обычно их хранили до самой смерти или передавали ученику, редко, но случалось, хранили в семьях, как родовую реликвию и память. Однако совершенно точно не использовали в бою.
Эрик все эти тонкости верований, конечно знал, но они не сильно волновали. Кинжал был его единственным оружием сейчас, а раньше отлично показывал себя в бою. Он видел в нем только прекрасные качества клинка, который проникал в плоть, как в прохладное масло, без особых усилий, а значит хранить его не было никакого смысла, как впрочем и искать что-то другое на замену.
Эльф оставлял за собой на сером песке, через каждые пару шагов, маленькое пятнышко крови. Обогнув бывшие сады, легко перепрыгнул остатки забора, дальше по странной узкой дороге из редкого камня, вышел к соседнему дворцу, первый этаж которого был полностью разрушен.
У исполина не было стен. Его поддерживали невероятно широкие колонны странной формы из неизвестного черного металла, каждая толщиной с хороший столетний дуб. Они стояли на равном отдалении друг от друга и упирались в такие же металлические балки, только лежавшие параллельно земле. Больше всего вся эта конструкция напоминала странного зверя, а дом, как бы был на его лапах, количество которых нельзя было посчитать, так как не везде проникал свет и колон явно было больше, чем казалось с улицы.