Она и понеслась вниз с горы, перепрыгивая трещины в земле, резкие сколы и щели. Она неслась вниз, как пуля.А Пэн лишь наблюдал.
— Дура, — усмехнулся он, смотря на довольно комичную для него картину, как девушка то кубарем скатывалась с горы, растрепав всю прическу, еще сильнее запачкав одежду, то, как кролик, прыгала на невероятное расстояние, но делала она это с такой легкостью, будто она перелетала эти расстояния. — Ну давай поиграем, птичка.
В этот же момент Питер громко-громко завыл и обратился в волка. Услышав вой, Венди попыталась ускорить свой и без того быстрый марафон. В ее голове снова начали всплывать фразы, одной из них была «Погоня — значит смерть в конце». Девушка была так напугана, что уже точно ничего не соображала. Она словно стала животным: овечкой, бегущей от волка.
А теперь эта картина была как нельзя реалистичной: за ней действительно гнались. Пэн был действительно в обличии волка. Она действительно была как овечка: кудрявая, белая от страха. Было очевидно, чьи силы превозмогают. Но юноша специально тормозил, ведь он мог догнать ее в 5 прыжков со скалы. Он любил игры, эта была очередной, захватывающей, с непонятным концом, ибо даже сам Пэн не знал, что будет в итоге: разорвет ли он ее на куски, оставив еще пульсирующее сердце, либо поглумится и бросит обратно в клетку до следующих приключений?
***
Никто даже и примерно не мог предположить, сколько шла погоня, для всех участников время будто замерло. На улице все еще было темно, даже никакого намека на скорый рассвет. Видеть в темноте девушке помогали изредка появляющиеся светящиеся цветы, однако это не сильно-то и помогало. Все равно Дарлинг никак не ориентировалась в этих дебрях. Тем не менее девушка смогла запомнить примерное направление в нужную ей точку.
Спускаясь с горы, девушка начала медленно приходить «в сознание», она понимала, что вытворила, но понятия не имела, как из этого верно выкрутиться, была уверена она в одном: останавливаться нельзя. Никто, кроме Него, не может прервать игру.
Венди выбрала бежать несколько наискось по зарослям джунглей. Девушка хотела плавно-плавно очутиться в лагере Индейцев, обогнув лагерь Потерянных мальчишек. Конечно, Дарлинг понимала, что потеряшки насильно ее не остановят, принеся Пэну прямо в руки, они ведь тоже знали правила игр, однако как-то задержать они ее могли. А ей это было не нужно.
Все время рука девушки ненароком проверяла карман, удостоверяясь в том, что рисунок все еще на месте. Венди не ставила слишком больших ставок на индейцев, но надежда оставалась. Она все еще думала, что островом правят две равноправные касты.
Адреналин кипел в крови двух подростков. Венди Дарлинг, несмотря на давно сбившееся дыхание и подкашивающиеся ноги, продолжала быстро бежать, а Питер Пэн… а что Питер Пэн? Казалось, этот чертенок никогда не устает, особенно во время игр. Его волчьи глаза всегда держали цель на виду, но близко его волчья натура не приближалась. Все же интерес играл невероятную роль в действиях Пэна, иногда затмевая его невероятно умную, разумную сторону. Этот случай был именно таким.
В данный момент Он и не думал ловить девушку, ему было интересно, куда же она решит бежать, насколько сильно ей завладеет страх. Он даже успевал представить примерные пути ее мышления: он был уверен, что она направится либо к русалкам, искать Ариэль, тут он был уверен в своей безоговорочной победе, ведь все русалки, которые не жаждут крови, в это время находятся глубоко под водой, они даже не догадались бы о том, что кто-то молит их о помощи; либо Дарлинг побежала бы в его лагерь, просить совета у своих давних друзей, которые уже и слово боятся выкинуть, лишь бы не мешать Его Величеству, это бы тоже завело Венди в ловушку. Однако не учел Питер Индейцев. Конечно, в голове у него промелькнул такой вариант развития событий, но он почему-то был уверен, что Она побоится нарушать покой таких почитаемых людей, тем не менее, он бы пошел за ней и туда. Индейцы тоже под его крылом.
Пункт о Русалочьей лагуне отпал спустя несколько километров после спуска с горы — Венди бежала в абсолютно противоположном направлении, да и Лагерь Потерянных мальчишек оказался вскоре позади. Теперь уже Пэн держался ближе.
А Дарлинг все это время замечала бегущее за собой животное. Каждый раз, когда она вскользь оборачивалась — он следовал за ней. Это навевало невероятный ужас на девушку, но она пыталась держать себя в руках, не предаться забвению, как это было на горе. Теперь она начала понимать, что если бы Питер хотел — он бы ее уже давно поймал. Девушка начала уже думать, что в итоге та попадет не к индейцам, а в какую-то заранее спланированную Пэном ловушку. Так она думала, пока в сотне метрах от нее не начала показываться каменистая земля и откуда-то вдали не начали слышаться песни индейцев. Тогда девушка прибавила скорости, а в голове невольно появилась мысль: «Неужели я спасена?».
Но скорости добавила не только она. Питер уже начал выходить из себя из-за всей ситуации: и что он прогадал, и что Дарлинг так безрассудно себя повела. Он завыл. Так холодно, устрашающе, можно было подумать, что так воют от отчаяния, такого горького и сильного. Но отчаяние и Питер Пэн несколько несовместимые вещи.
Однако, Остров сработал против Короля в этот раз. Прямо перед носом у Волка резко начал разрастаться куст моршиповника — куста с ядовитым черным соком, сочащимся из его игл. Зверь резко остановился, с ненавистью посмотрел на появившееся растение и грозно, свирепо зарычал, этот рык разнесся на весь остров. Все поняли — творится что-то неладное.
А Венди это не остановило. Она продолжала бежать прямо к цели, снова нащупывая рисунок — все еще на месте.
Веселые песни индейцев закончились еще на вое. Все племя с каким-то интересом смотрела на темные джунгли. Это было объяснимо: так близко к их территориям уже давно не звучали такие угрожающие звуки. Юноши покрепче взялись за свои копья, а женщины с детьми невольно начали сдвигаться за спины своих защитников. В их головах начали проскакивать мысли о том, что этот подросток мог уже сойти с ума и организовать нападение на их лагерь, однако все понимали, что это будет ему крайне невыгодно, ведь как раз-таки индейцы снабжали мальчишек тем, что те не могли добыть на своих территориях: индейцы обладали шахтой с невероятно ценными ископаемыми. Тем не менее от Питера Пэна можно было ожидать все.
Ни одного облегченного вздоха в племени не последовало, когда на горизонте появилась бледная, напуганная, растрепанная девушка, все наоборот напряглись еще сильнее. Она выглядела, будто вышла из кошмаров, все понимали: ничего хорошего в связях с ней найти нельзя.
— Помогите мне! — Надрывалась Дарлинг, как только начала подбегать поближе. — Там Зверь! — Она уже была в паре метрах от кучи напряженных и напуганных индейцев. Они, как и раньше, не понимали ни слова, лишь с недоумением смотрели на нее, пытаясь скорчить грозные лица и отпугнуть предполагаемого врага. Тем временем Венди упала прямо на колени перед толпой, обводя их взглядом, полном мольбы. Невольно по ее грязной щеке начала катиться слеза, а руки потянулись в карман. В ту же секунду на нее были направлены все копья и факелы, они и не опустились, когда девушка достала скомканный кусок пергамента. Была она как под дулом пистолета и когда разворачивала его.
— Венди! — Послышался взволнованный голос Питер Пэна где-то сзади, после чего последовали быстрые шаги в сторону девушки.
— Возьмите, — Прошептала Дарлинг, вытянув руку и тряся рисунком в ней. Она понимала, что вот он — ее проигрыш, но все же какая-то часть сознания надеялась, что кто-то сейчас возьмет рисунок, узнает ее, схватит и спрячет за толпой. Однако все племя продолжало стоять, как вкопанное. Дарлинг сквозь слезную пелену глаз пыталась разглядеть знакомые очертания: Лилию, вождя. Но никого даже отдаленно похожего она не видела.
Как только руки Питера оказались на ее плечах, она одним движением скомкала рисунок и кинула в сторону индейцев. Безмолвная картина продолжалась, когда Дарлинг покорно встала, опустив глаза вниз.