- Я не притворяюсь! Я и есть друг! – вскричал я. – Да, возможно, и собираюсь. А тебе что, известен другой выход?!
- А признаться не пробовал? – выпалил Макси.
Я невесело рассмеялся. Честное слово, в жизни не слышал ничего глупее! Он что, и правда, думает, что это поможет?!
- Издеваешься?! – выдавил я. – Да нам обоим только хуже станет!
- Не понял, – констатировал Макси. – То есть, ясное дело, тебе будет больно из-за твоих депрессивных мыслей. Но при чем здесь Виолетта?!
- А ей будет больно, потому что она привязалась ко мне, – пояснив я, перестав смеяться. – Она будет винить себя за то, что не сможет ответить мне взаимностью.
- О, господи! – возвел Макси глаза к потолку. – Ты безнаде…
Он внезапно осекся, потому что за дверью отчетливо послышался топот убегающего человека. Нам понадобилась секунда, чтобы переглянуться, все понять и дружно рвануть к приоткрытой двери.
Но мы действовали слишком медленно. В коридоре уже никого не было. В груди у меня, как кубик льда, прокатился ужас, а потом навалилась волна страха.
- Федерико, – севшим голосом позвал меня Макси, – скажи, что у нас с тобой коллективная галлюцинация, а!
- Очень на это надеюсь, – хрипло отвечал я.
Мы снова переглянулись, думая об одном: похоже, теперь о моих чувствах к Виолетте знает кто-то посторонний. И остается надеяться, что этот кто-то безобиден.
====== Глава 57 ======
Уроки Энрике никогда не были скучными. Он всегда придумывал что-нибудь интересное. То разделит нас на голоса, как в хоре, то устроит настоящий вокальный батл… Он старался научить нас не только правильно использовать свои врожденные таланты, но и работать в коллективе. Всем, включая меня, нравились его уроки.
Но сегодня я впервые считал минуты до звонка. Сейчас мне нужен был не учитель, а друг с его поддержкой. Мне нужен был совет моего почти-брата.
Сегодня Энрике разбил нас на пары и предложил попробовать петь дуэтами. Меня он, конечно, поставил с Виолеттой.
- Ну, что, петь вместе нам не в диковинку, правда? – поддразнила моя подруга, погладив меня по плечу.
Я, все еще гадая, кто мог подслушать мой разговор с Макси, и нет ли его сейчас в этом кабинете, слегка вздрогнул, но тот же заулыбался и тихо ответил:
- Конечно.
Впрочем, Виолетта мгновенно поняла, что к чему, и встревожено спросила:
- Что-то не так?
И вот, тогда я оказался в полном (пардон) дерьме. Что сказать? Соврать ей я не мог, но и правдиво ответить, не раскрыв своих настоящих чувств, – тоже. Ведь моя подруга непременно захочет знать всю ситуацию, и тогда…
Но тут меня выручил Макси. Они с Нати стояли рядом и, наверное, слышали диалог. Поэтому мой друг улыбнулся Виолетте и произнес:
- Ничего страшного. Не думай об этом. Лучше начнем-ка работать.
- Да, он прав, – спохватился я. – Давай лучше решим, какую песню будем петь.
- По-моему, выбор очевиден, – перешла моя подруга на деловитый тон. – «В моем мире» у нас получится лучше всего.
- В том смысле, что именно ее мы чаще всего пели, – уточнил я.
- Именно, – кивнула Виолетта. – Давай, как обычно. Ты играешь на синтезаторе, и мы вместе поем.
- Хорошо, – кивнул я и громко обратился к Энрике. – Мы готовы.
- Прекрасно, – улыбнулся мой почти-брат и кивком указал в сторону сцены.
Мы с Виолеттой стали по одну сторону от синтезатора. Девушка ни на секунду не отпускала мое плечо, что сводило меня с ума. Но музыка, конечно, тут же все вылечила. Мы начали петь, и я почувствовал, как пульс постепенно выравнивается, а бабочки оставляют живот в покое. Остались только мурашки и любовь к девушке, которая пела рядом со мной. Безграничная и всепоглощающая любовь к этому голосу, к этим глазам, к этому лицу, у этой душе…
Мы пели абсолютно синхронно, стоя рядом и глядя друг на друга. Иногда расстояние между нашими лицами так сокращалось, что я ощущал дыхание подруги на щеках. И каких же усилий мне, в эти мгновения, стоило не поцеловать ее… Но натура музыканта, в итоге, брала свое. Я продолжал играть и петь, хотя на душе скребли кошки. Она никогда не почувствует того, что чувствую я. Никогда ее сердце не тронет ответная любовь, что бы там ни говорил Герман, Рената, мама, Энрике и Макси…
И вот, песня закончилось. Виолетта крепко обняла меня. Это стало настоящим испытанием после того, как я несколько раз едва не поцеловал ее. Но каким-то невероятным образом мне удалось удержаться и сейчас. Хотя, наверное, определенную роль сыграли и аплодисменты, которые тут же зазвучали в кабинете. Я лишь обнял подругу в ответ и рассмеялся.
После нас выступали Макси и Нати. Получилось у них очень даже неплохо. И песня была душевная, и смотрели они друг на друга с любовью. Куда там нам с Виолеттой! Ведь если такой взгляд и был, то лишь с моей стороны, а это – совсем другое.
Следующими пели Леон и Эстрелла. Эти двое как-то странно друг на друга поглядывали и явно чувствовали себя неуверенно, постоянно сбиваясь то в музыке, то в словах.
У Камиллы с Бродвеем тоже все получилось не лучшим образом. Вот уж, что стало для меня сюрпризом. Мне казалось, у этих двоих в отношениях полная идиллия. Но они почему-то зло друг на друга косились, и не пели, а орали, как в игре «кто кого перекричит». Наверное, поссорились. Хотя, какое мне до этого дело?
Франческа с Марко спелись прекрасно. И песня трогательная, и взгляды счастливые… Все замечательно. Похоже, у них что-то наклевывается. Но мне и это безразлично.
Брако и Напо тоже замечательно выступили. На то они и были лучшими друзьями. Без комментариев.
Андреаса поставили с Эммой, но у них, похоже, чувства только начинали зарождаться. К тому же, хроническая неуверенность моего нового друга давала о себе знать. Так что ничего путного от их песни, кроме, разве что, постоянных ошибок и неловких взглядов, мы не увидели.
Последними выступали Людмила с Диего. Вышло неплохо, но немного скучновато. Никаких взглядов, только пение. Как у роботов, честное слово!
- Отлично, все молодцы! – воскликнул Энрике. – У меня есть всего пара замечаний. Я вижу, что вы стараетесь, но не все в достаточной степени понимают, как важно оставить все личное за кулисами… То есть не совсем все, а все плохое. В будущем вы можете быть вынужденными петь с теми, кто вам даже как человек не будет нравиться. На сцене вы должны будете создавать иллюзию чувств между вами. Вот, как раз с чувствам и у нас прекрасно справились Макси и Нати, Франческа и Марко, Федерико и Виолетта…
Он едва заметно подмигнул мне и продолжал, больше не упоминая наших имен.
- Все эти ребята получают отличные оценки. Вам же, Камилла и Бродвей, следует держать в рамках свой гнев. Вот, его как раз и нужно оставлять за кулисами. Леон и Эстрелла, вы слишком напряжены. Расслабьтесь. То же самое относится и к Андреасу с Эммой. Что касается вас, Людмила и Диего, вы, наоборот, слишком далеко запрятали чувства. Если их нет, вы должны изобразить. Ну, а о Брако и Напо даже говорить нечего. Вы молодцы, ребята. Действуете синхронно и понимаете друг друга без слов. Таким и должен быть дуэт двух парней. Итак, задания для тех, к кому у меня были замечания. Исправьте свои ошибки и выступите на следующем уроке. Все свободны.
Ребята начали расходиться. Виолетта, Макси и Нати потянули, было, меня за собой, но я остался стоять на месте и заявил:
- Вы идите, а я перекинусь парой слов с Энрике.
- Хорошо, – кивнула моя подруга. – Только не забудь, что следующий урок у Бето. Он не любит, когда опаздывают.
- Помню, помню, – отмахнулся я. – Но мне нужно поговорить с Энрике.
Макси, похоже, понял, что к чему, и поспешил увести девушек, не забыв, однако, ободряюще шепнуть мне:
- Я тебя прикрою.
- Спасибо, – тоже шепотом ответил я.
Наконец, в кабинете остались только мы с Энрике. Мой почти-брат разбирал какие-то бумаги, но, подняв на меня глаза, оставил свои дела, подошел ближе и спросил?
- Ну, что? Снова вспомнил обо мне?