- Федерико, – робко начал он.
- Finita la commedia! – вскричал я, расставив руки в стороны.
Я даже не заметил, как перешел на итальянский, и понял это только тогда, когда Макси ошалело переспросил:
- Фини-что?
Такая фраза меня, может, и позабавила бы в другой ситуации. Но сейчас я даже не улыбнулся – слишком было больно…
- В смысле, это все! – огрызнулся я. – Точка! Абзац! Для меня, по крайней мере!
Федерико, успокойся! – воскликнул Макси. – Пожалуйста, остынь! Не надо горячиться! Ничего еще не закончилось! Ты еще не говорил с Виолеттой!
- А разве кому-то от этого станет легче?! – застонал я. – И что она мне скажет?! «Прости, но мы – друзья»?! Нет, этими словами она меня только добьет!
- Ты не можешь со стопроцентной уверенностью утверждать, что она скажет, пока вы не поговорите! – не унимался мой друг.
- Да?! А если она именно это и скажет?! – возмутился я. – Нет, Макси, я сделаю то, что будет лучше для всех! В смысле, для всех вас – мне-то уже все равно…
- Что это ты задумал? – напрягся мой приятель.
Я не ответил, а просто начал писать. Макси подошел сзади и заглянул мне через плечо. Он молчал, пока я делал шапку, но, стоило мне вывести слово «заявление», как паренек нерешительно произнес:
- Только не говори, что…
Он замолчал, похоже, ничего не понимая. Наконец, когда я уже ставил внизу сегодняшнюю дату, мой друг вскричал:
- Нет!
Теперь настал мой черед молчать. Я лишь поставил свою подпись, поднялся и направился, было, к выходу. Но тут Макси перешел к активным действиям. Он метнулся к двери и преградил мне путь с криком:
- Не пущу!
- Уйди с дороги, – устало бросил я. – Мне сейчас не хочется выяснять с кем-либо отношения.
- Ты не можешь просто так взять – и уйти! – не унимался паренек.
- Кто это сказал? – вяло осведомился я.
- Это сказал я – твой друг! – воскликнул Макси. – И вообще, знаешь, во всем, что произошло, есть только моя вина! Это я не смог остановить Диего! Если хочешь, можешь съездить мне по физиономии! Только, пожалуйста, не делай глупостей!
- Прости, дружище, – вздохнул я. – Но не думаю, что мне от этого станет легче.
- А тебе станет легче, если ты откажешься от своей мечты?! – возмутился мой друг.
- Не станет, – согласился я. – Но выбора у меня нет…
- Ты сам-то себя слышишь?! – вскипел Макси. – Выбор есть всегда! Тебе нужно просто поговорить с Виолеттой!
- Сказал же: не могу! – возразил я. – Можешь считать меня трусом – плевать! Мне теперь все равно…
- А мне не все равно! Я не позволю тебе уйти из «Студии», Федерико!
- Макси, не заставляй меня применять силу!
- И что же ты сделаешь?! Ударишь своего друга?! Нет, ты на это не способен!
- Слушай, я сейчас в таком состоянии, что могу ударить кого угодно! Так что отойди в сторону и не будь идиотом!
- Если я – идиот, то кто тогда ты?!
- Я – просто парень с разбитым сердцем!
- Да почему ты решил, что твое сердце разбито?! Может, Виолетта тебя тоже лю…
- Не может этого быть, понял?! Я это знаю! А теперь, пропусти меня, не то я тебя, действительно ударю!
Макси постоял еще несколько секунд, а затем, выпалил:
- Все равно я не позволю тебе сломать собственную жизнь!
С этими словами, он выскочил за дверь. Я пожал плечами, будучи не в настроении размышлять над его фразой, и поспешил в кабинет к Пабло.
Вот и нужная дверь. Постучаться, услышать разрешение войти и подчиниться. Сложно, но ведь у меня, и вправду, нет выбора.
- Здравствуй, Пабло, – робко приветствовал я директора «Студии», закрывая за собой дверь.
- О, привет, герой! – обрадовался тот. – Присаживайся.
Я сел и нерешительно протянул ему заявление. Взяв бумагу и пробежав ее глазами, Пабло остолбенел.
- Так, ну, и с чего ты вдруг решил бросить «Студию»? – уже без улыбки спросил он.
- Там ведь написано: личные причины, – пожал я плечами.
- Вижу, не слепой, – отмахнулся директор «Студии». – Хотелось бы узнать более подробно, почему от нас уходит столь перспективный исполнитель.
Я промолчал, будучи в шоке от неожиданного комплимента. Хотя, если выбирать между музыкой и счастьем любимой девушки, то мой выбор очевиден. Я так ее люблю и так хочу, чтобы она была счастлива… А если я останусь в «Студии», Виолетта будет все время винить себя за то, что не смогла ответить мне взаимностью.
- Федерико, я наблюдаю за тобой, – продолжал Пабло. – В тебе прорва таланта. Если будешь заниматься, через пару лет станешь звездой мирового масштаба! Но только, пожалуйста, не бросай музыку!
- Прости, – вздохнул я. – Но так уж вышло, и не в моей власти что-либо изменить.
- Значит, так, – твердо решил Пабло. – Как хочешь, а я не приму твое заявление. Пока, во всяком случае. У тебя есть три дня, чтобы одуматься. Если в понедельник ты приходишь и говоришь, что передумал, я рву заявление, и мы просто забываем об этом разговоре. Если же ты говоришь, что не передумал…
Он со вздохом пожал плечами, как бы признавая свое поражение.
- Но почему ты не подпишешь сейчас? – опешил я.
- Потому что не хочу терять такого ученика, как ты, Федерико, – пояснил Пабло. – А теперь, иди, подумай хорошенько.
Поняв, что директора «Студии» не переубедить, я просто вышел из кабинета. Но в коридоре меня ждал сюрприз. Там столпились Леон, Андреас, Эмма, Эстрелла и Марко. А впереди стоял Макси. И вся эта толпа немедленно рванула ко мне.
- Федерико, что ты творишь?! – возмущенно спросил Марко.
- Только не говори, что мы опоздали! – взмолилась Эстрелла.
- Да нет, – вздохнул я. – Пабло не принял мое заявление.
- Ну, я же говорил, что он – наш человек! – восторжествовал Леон.
- Ты-то чего радуешься?! – насупился я. – Да тебе будет только на руку, если я уйду!
- Успокойся, – парировал Леон. – Понимаю, ты сейчас жутко зол…
- Зол… – повторил я. – Да нет, скорее, совершенно убит!
- И именно поэтому ты должен поговорить с Виолеттой, – вернулся Макси к проверенной схеме. – Они с Нати сейчас в кабинете танцев. Пойдем!
- Не пойду! – упрямо возразил я. – Как вы не понимаете, она лишь добьет меня окончательно!
- Это в том случае, если она тебя не любит, – встрял Андреас.
- А она и не любит! – отрезал я, круто развернулся и побежал к выходу из «Студии».
Я слышал, как ребята выкрикивали мое имя, но решительно это игнорировал. Так, куда теперь идти? Домой? Нет, туда я показаться не могу. Именно дома Виолетта и попытается меня найти. А она точно попытается, чтобы выяснить отношения и добить меня окончательно. А мне сейчас и так больно…
Ладно, для начала, нужно позвонить маме и сказать, что я, в лучшем случае, задержусь. Ноги сами вынесли меня во двор, но затем, я остановился и набрал номер матери. Однако, через пару гудков, в трубке раздался не мелодичный голос Аврелии Дельяно, а грубый мужской отклик:
- Слушаю.
- Алло, – нерешительно заговорил я. – Это телефон Аврелии Дельяно?
- Да, но тетя вышла, – отвечал голос.
И тут только я вспомнил. Проклятье! Ведь сегодня приехали все мои родственники! А, раз этот назвал мою маму тетей… Ох, дьявол! Мало мне было проблем – теперь еще и придется общаться с ненавистным братцем!
- Здравствуй, Тэнкредо, – настороженно приветствовал его я. – Это Федерико.
- Я и сам умею читать на дисплее, – отрезал тот.
- Хм… слушай, а нет поблизости Ренаты? Или Лорны с Ромеро?
- Нет, сейчас здесь только я и моя мама, – желчно отвечал Тэнкредо. – Дать ей трубку!
- Нет-нет-нет! – тут же запротестовал я.
Честное слово, лучше уж он, чем эта старая грымза!
- Так чего ты хотел? – подытожил мой братец.
- Передай, пожалуйста, моей маме, что я задержусь сегодня.
- Какая неожиданность! Да хоть совсем не являйся!
- Я, вроде, не спрашивал твоего согласия. Просто передай это моей маме, а то она будет волно…
- Ха! Не льсти себе! Да тетя и не подумает за тебя волноваться, потому что ты для нее – ошибка молодости! Ей, вообще, все равно, где ты и с кем! А насчет твоих слов, ладно, я передам ей. Хотя, не думаю, что она, вообще, станет тебя искать!