И помните: никто не должен знать, что вы исполняете волю Иерарха. Ваш юный возраст, несомненно, вызовет множество вопросов. Плащ поможет избежать части их них, но, тем не менее, сведите контакты с Орденом до минимума. Обращайтесь за помощью лишь в крайнем случае. И лучше всего ко мне.
- Так значит, я должен принести вам это "знание"?
- Увы, не только. Наши источники сообщили нам, что готовится заговор. То что, вы найдете жизненно важно для Церкви. Но куда более важным является убийство того, кто явится за ним.
Память подкинула образы убитых им магов. Их крики вновь прозвучали в голове. Вперемешку с плачем младенцев. Секундное замешательство. Но сомнений быть не может. Не должно быть.
- Повинуюсь! - глаза юноши загорелись огнём. - Я исполню волю Иерарха.
- Будьте осторожны, юный паладин. Похоже, пришло время сдувать пыль с древних фолиантов. Вам следует знать, что начало сбываться предсказанное в пророчествах. И если мы правильно их истолковали, то в храм придёт не обычный человек, а Дитя Последнего Отречения. Вы ведь знаете, что это значит?
Архиепископ замолчал, наблюдая за реакцией юноши. А тот не мог выдавить из себя ни слова и замер перед Рене с открытым от изумления ртом.
Талигор с детства знал наизусть пророчество о Детях Последнего Отречения. И перед глазами проносились сцены ужаса и насилия. Нависшая вдалеке темная фигура, и языки пламя, поедающие всё вокруг. В те дни, Талигор молился Спасителю, будучи благодарным ему за то, что родился не в тот самый День, а две недели спустя.
- Талигор, - Рене положил руку на плечо юноши. И тот почувствовал, как все сомнения уходят прочь, сметаются божественным светом Спасителя. - Мы рассчитываем на тебя. Ты избран Им. Убей Дитя. И мы наполним мир светом Господа нашего.
- Да.... Я готов... Конечно! Клянусь Спасителем!
- Тогда до встречи в Морте. Я отправлюсь туда и буду ждать столько, сколько потребуется. До скорой встречи, паладин, - Рене вышел из комнаты, оставив Талигора наедине с самим собой.
***
Стук сапог звонко разносился по коридору, переполненному колонами. Из-за одной из них выплыла темная фигура, при свете оказавшаяся человеком среднего роста со шрамом на левой щеке.
- Он согласился? - поинтересовался незнакомец, пристраиваясь рядом.
- Всё идёт, как мы планировали. Мальчишка ослеплен верой в Иерарха. Он честен и прямолинеен. Достаточно хорошо сражается, раз смог одолеть демона. И главное, он до последней капли крови верен Святой Церкви. Талигор идеально нам подходит.
- Мы расскажем ему правду?
Рене тихо засмеялся. Смех побежал по залу, петляя между колоннами.
- Шутишь?! Нет, конечно! Быть может, позже, когда он вернется. Но я искренне надеюсь, что он не узнает её до последней минуты.
- Тогда моли Спасителя, чтобы ты оказался прав.
I
V
1775 г, 4-ый весенний оборот, 22 день. Кион, Рейн.
После Исхода магическая сила рассеялась , и народы Таланиса потеряли как связь с богами, так и их дары. Явление Спасителя Эленгару вернуло надежду и веру в будущее, но не возвратило магию. Точнее, не всем. Новый бог даровал силу лишь избранным, вынудив остальных склонить голову перед растущей мощью Эленгарской Церк в и .
Но с пустя несколько десятков лет положение церкви, казавшееся незыблемым, пошатнулось: в Таланис медленно начала возвращаться магия. Не к каждому, но появилась надежда, что это лишь начало.
Каждый, кого касалась искра новой силы, получал возможнос
ть взаимодействовать с Астралом -
местом схождения магических потоков Таланиса. То, что раньше было уделом избранников богов, стало доступно многим
.
Мир изменился.
Возможность видеть Изнанку Мира и прикасаться к ней выглядела подлинным даром. Но так казалось лишь на первый взгляд. Многие неопытные чародеи, отправившись в Астрал, поплатились за собственную беспечность. Оказалось, что п о ту сторону обита ют демонические сущности, которые жажд ут вырваться в реальный мир. Нашлись те, кто по глупости приоткрыли двери, и, выбравшись на волю, демоны унесли тысячи жизней.
Маги с их непонятной и опасной силой стали вызывать у обычных людей страх. Церковь не осталась в стороне и объявила о начале массовых преследований и расправ с чародеями. Прикрываясь заботой о верующих, она начала борьбу с единственными , кто мог бросить ей вызов.
"Трактат о Становлении Святой Церкви". Лион Миррел
***
Голые стены из неровного камня, высокий потолок, плавно перетекающий в купол, блекло-серые плиты под ногами - никаких излишеств и украшений. Сквозь витражные окна, расположенные на высоте человеческого роста над полом, пробивался свет Селы. Попав в комнату, он смешался с магическими потоками, испускаемыми серебряными лампами. Из-за этого в помещении царил синий полумрак.
Тёмно-голубое сияние окутывало громадный квадратный зал, Комнату Испытания - самое важное место в магириуме. Вдоль стен ровной шеренгой выстроилось полтора десятка рыцарей храма, облаченных в стальные доспехи с выгравированной алой чашей на груди. Латы, покрытые вязью, блестели в свете ламп.
Еще четыре рыцаря нетерпеливо переминались с ноги на ногу около человека, облаченного в бледно-синюю потрепанную по краям мантию. Впрочем, не совсем человека.
Он лежал на каменной постели в центре комнаты. Свет Селы лениво скользил по бледной коже юноши, и она светилась, будто её посыпали серебряной крошкой. Глаза эла были закрыты, веки едва заметно дрожали. Острое угловатое лицо выглядело напряженным. Губы то сжимались, то вновь расслаблялись.
Помимо рыцарей в комнате находились еще четверо. Одетые в серебристые мантии мужчины замерли у изголовья каменного ложа, наблюдая за спящим юношей. У каждого на груди тускло мерцал небольшой медальон в форме посоха: символ Гильдии Магов.
Тишина длилась недолго. Её прорезал скрип открывающейся двери.
Маги поклонились вошедшему. Лица рыцарей остались невозмутимы, но в их глазах мелькнули искры недоверия.
- Мессир, это большая честь. Благодарю, что вы почтили нас своим присутствием. Мой ученик пока превосходно справляется с Испытанием, - обратился один из мужчин к пожилому архимагу, не утратившему, тем не менее, гордой и величавой осанки. Хоть седина уже осыпала его волосы пеплом, виски и коротко подстриженная борода остались черны, а каждый шаг излучал уверенность и властность.
Лиловая мантия мужчины в синем свете окрасилась в цвет ночи. Лианор Лэйн остановился у ложа и оперся на деревянный посох. Вдоль всей длины его покрывали замысловатые руны, а навершие украшал алый камень, испускающий слабое сияние.