Толпа перед ней немного сдвинулась, и Кайли увидела торжественно стоящего отца Лукаса. А рядом с ним, собственно, был сам Лукас.
С ее губ сорвался выдох.
На нем был темно-синий смокинг, который настолько четко подчеркивал все его мускулы, что у каждой девушки случился бы обморок.
Слезы ужалили ее глаза, когда она увидела, как его рука протянулась в сторону его будущей невесты.
Толпа снова передвинулась, заграждая ей обзор. Но она все еще могла слышать. И эти слова были произнесены. Их обеты. Обещания друг другу.
Лукас Паркер отдал свою душу Моник.
Сердце Лукаса.
Голос Лукаса, который произносил обет, резал сердце Кайли тупым ножом.
Она хотела убежать. Скрыться. Но теперь она бы привлекла внимание. Она ждала. Затаив дыхание, она смотрела перед собой.
Гости снова пришли в движение, открыв Кайли сцену с торжеством. На этот раз не звук его слов причинил ей боль.
Лукас притянул девушку к себе, обнял и поцеловал. Поцеловал ее так, как целовал Кайли.
Ее дыхание сбилось. Душу наполнил гнев и предательство.
Она развернулась, чтобы убежать, но не успела понять, что сзади нее тоже стояли люди, поэтому она врезалась в кого-то.
— Извините, — пробормотала она.
— Кайли? — сказал голос.
Она услышала, как кто-то произносит ее имя. Она пыталась увернуться, но все начали аплодировать. Аплодировать поцелую.
— Извините, — сказала она, отталкивая близстоящих людей.
— Кайли?
Она снова услышала этот голос. И на этот раз она оглянулась и поняла, кто звал ее. Это была Клара.
Она метнулась сквозь толпу оборотней. Оглянулась еще раз. Лукас стоял, обнявшись с Моник. Он выглядел довольным. Искренне счастливым.
Больше всего, Кайли хотелось исчезнуть. Потом она вспомнила, что она может это сделать. Она желала это всем сердцем.
Клара уже настигла ее, остановившись рядом с Кайли. Девушка смотрела вокруг…потом перевела взгляд прямо на Кайли.
— Вы видела блондинку, которая была здесь несколько секунд назад? — спросила Клара.
Кайли вдохнула и пошла прочь. Теперь, когда она вдохнула свежий воздух, она бросилась бежать.
Она не стала оглядываться. Она не могла. Она плакала, когда зашла в лесополосу, она плакала, когда наконец-то оставила эту сцену позади.
Возможно, это была ее судьба — твердила она сама себе. Потому что теперь, она знала, что все это будет правильно.
Когда она перепрыгнула через забор лагеря, она не стала возвращаться домой, она пошла к Хейдену. Она не знала, была ли она сейчас видна, пока он не открыл дверь и не уставился на нее. Она поняла все по его словам.
— Что случилось? — быстро спросил он.
— Завтра, — сказала она, пытаясь прочистить горло, — завтра я уйду.
Он провел рукой по своим волосам, снимая с лица последние следы сна.
— Мы могли бы уйти сейчас. Так было бы легче.
— Нет, — сказала она, покачав головой, — я еще должна попрощаться.
Он нахмурился.
— Они тебя не отпустят.
Она вдохнула, пытаясь трезво оценить обстановку.
— Они не смогут меня остановить.
***
Когда она дошла до дома, она увидела, кто ее ждал на крыльце. Ее сердце, казалось, остановилось.
Она хотела было убежать, но поняла, что ее также быстро настигнут.
Он был все еще в смокинге, но уже расстегнул рубашку, а галстук бабочка исчезла. Когда их глаза встретились, в его синих глазах отразилось сожаление.
Она поднялась по ступенькам, а он изучал каждый ее шаг. Он мог догадаться, что она плакала, но она не собиралась плакать при нем.
— Уйди, Лукас, — сказала она, — ты пропускаешь собственную вечеринку.
— Не делай этого, — проворчал он, — я же сказал тебе, что буду делать то, что придется, и что для меня это ничего не значит. Даже это ничего не значит.
Только выглядело все так, будто значит.
— Видимо, что-то, да значит. Ты же дал обет. Отдал ей часть своей души.
Он помахала ему рукой.
— Я устала, ты не против?
— Черт, Кайли. Как только я попаду в Совет, я разорву помолвку. Я должен сделать это, чтобы добиться расположения отца. Ты же говорила, что понимаешь меня.
Она прикусила губу.
— Как долго вы были вместе?
Он закрыл глаза.
— Папа познакомил нас несколько месяцев назад. Он пригласил ее, но я не…
— Стоп! — сказала она, покачав головой, — Я не представляла, что ты столько всего будешь скрывать от меня.
— Попробуй посмотреть на все это с моей стороны, — сказал он, умоляя.
— Я и смотрю, — сказала она, моля Бога о помощи, но в ее словах была доля правды, — ты сделал то, что должен был. И я понимаю, что это трудно.
Лукас принадлежал своему народу. Также, как и ей.
Он протянул к ней руку. Она отступила назад. Она не могла позволить ему прикоснуться к ней. Это было слишком больно. Она сцепила свои руки в замок.
— Нет.
Он покачал головой.
— Пожалуйста, не делай этого. Черт! — крикнул он.
Он замахнулся кулаком, закрыл глаза и ударил о стену. Потом он посмотрел прямо ей в глаза.
— Я люблю тебя.
Он сказал ей это. Сейчас! Она подняла голову.
— Я думала, что ты дал клятву Моник, также как и отдал часть своей души.
Она прошла мимо него, войдя в дом, и захлопнула дверь.
Затем, прислонившись к холодной поверхности двери, она обхватила себя руками. Ее сердце было разрезано на куски и воспалено.
Никогда не влюбляйся, принцесса. Это слишком больно.
Слова отчима отразились в ее сердце. Как же он был чертвоски прав.
Когда она услышала, как уходит Лукас, у нее перехватило дыхание.
— Кусок дерьмового волка, — сказала Делла.
Кайли оглянулась и увидела стоящих на кухне Деллу и Миранду. Они все слышали? Ее глаза наполнились слезами.
— Садись, — сказала Миранда, вытащив стул, — я принесу мороженое.
— Нет…не сейчас, — прошептала Кайли, у которой не было сил что-либо рассказывать, — завтра.
Она ушла в свою комнату. Сокс вышел из под кровати, а затем исчез. Даже кот ее предал. Это было последней каплей. Кайли упала на кровать, заплакала, а через несколько минут она уснула.
***
Не то, чтобы она долго проспала. В четыре утра, Кайли постучала в дверь Мирандиной спальни.
— Мне нужно поговорить с тобой.
Делла уже встала и стояла перед кухонным столом, глядя на Кайли с подозрительностью.
Когда Мирнада вышла, на ней были тапочки в форме уток. Она откинула с лица растрепанные волосы.
— Сколько сейчас времени?
— Рано, — сказала Кайли, — извини, но…я должна поговорить с вами.
Надо сказать все коротко и мягко. Она твердила себе эти слова все утро. Она пыталась говорить их себе, но у нее ничего не выходило. Она понимала, что это правильно, что она покинет лагерь. Но правильные вещи не всегда даются легко.
Она когда-то считала, что лагерь — это неправильно, но на самом деле оказалось шагом на пути к поиску истины. Этот шаг был необходим.
Однажды, Кайли надеялась на это, ее выбор сможет принести в ее жизнь нечто большее. Но время еще не пришло.
— Нет, — сказала Делла.
— Что, «нет»? — спросила Миранда.
— Она собирается сказать нам, что уезжает, — сказала Делла, глаза которой были заполнены противоречивыми эмоциями.
— Нет, она не собирается — сказала Миранда.
— Делла права. Я должна побыть с дедушкой и бабушкой некоторое время. Я уезжаю не навсегда. Я вернусь.
Боже, она надеялась, что все так и будет. Миранда смотрела на нее, не веря.
— Ты не можешь этого сделать. Что скажет твоя мама?
— Я не знаю. Но я сделаю это. Мне просто нужно…вы поймете, не злитесь. И…
В ее глазах появились слезы.
— И заботьтесь о Соксе, потому что он не хочет…пойти со мной.
— Ты уходишь от нас, — сказала Мирнада, — ты не можешь уйти. Мы соседи. Мы же…друзья.