— Ева, подождите, — попытался ухватить пятившуюся назад с растерянным лицом девушку. Когда его пальцы дотронулись до женской куртки, она, зажмурившись напряженно замерла, будто в ожидании удара. Тесс не врала, Ева не переносит чужого прикосновения! Это открытие сильно озадачило Дарена, и он поспешно убрал руку в карман. — Ева, посмотри на меня! — настойчиво приказал.
Девушка нерешительно разлепила веки, но голову так и не подняла.
— Ева, я не кусаюсь и хочу помочь, — ласково проговорил. — Вы должны понять меня. Я же не могу просто так взять и поверить первой встречной, хоть и очень красивой, девушке. — Она, наконец, подняла голову с изумлением на лице. — Может вы сделаете фото, а потом будете шантажировать меня.
— Шантажировать? — словно наивный ребенок спросила. — Зачем мне это?
— Ну, например, попросите денег, чтоб не посылать моей жене компрометирующее фото, — лукаво подмигнул.
— О! Боже! Нет! — обняла себя за плечи. Ей ТАКОЕ даже в голову не приходило. Хотя с чего она взяла, что столь видный мужчина как Дарен будет свободен. — Простите, я не знала, что вы женаты. Я сообщу своему лечащему врачу о ее некомпетентном требовании, — дрожащей рукой убрала в карман телефон, собираясь, как можно быстрее покинуть парк. В душе уже решила никогда больше не совершать таких глупостей, тем более с Дареном. Этот мужчина вызывал странные ощущения. Страх вперемешку с желанием довериться. От него исходило спокойствие и в тоже время опасность. У Евы не было опыта общения с мужской половиной, как в прочем и с женской. Она не научилась распознавать эмоции собеседника, не могла скрыть своих, не освоила женские кокетство со флиртом, оставаясь прямолинейной.
Неожиданно Дарен улыбнулся:
— У меня нет жены, Ева… пока нет, — загадочно добавил. — Давайте я соглашусь на вашу просьбу, а взамен вы расскажете о вашей трагедии.
Девушка мотнула головой. Зачем незнакомому человеку погружаться в ее, мягко говоря, проблемную жизнь?
— Не думаю, что вам будет интересно, — тихо произнесла. — К тому же это не совсем равноценный обмен.
— Так вы все-таки корыстная девушка? — ухмыльнулся, опираясь спиной о поручень мостика. — Нет Ева, я не просто из любопытства интересуюсь. Я хочу попытаться вам помочь, — очень серьезным голосом произнес.
Девушка с интересом устремила на него свои огромные глаза. Помочь? У нее сменилось достаточно много лечащих врачей за двенадцать лет, и никто из них не смог даже приоткрыть непроницаемую завесу двухлетнего провала, из-за которого ее одолевают панические атаки. С чего этот самоуверенный мужчина решил, что сможет изменить ее жизнь в лучшую сторону? А главное, зачем ему это?
— Ну хуже же не станет, — настаивал на своем. Ему самому это было даже больше необходимо, чем Еве. Дарен просто обязан узнать про ту кошмарную ночь, разрушившую две жизни. Правда, чего лукавить, его жизнь сложилась очень даже неплохо в отличии Евиной.
— Я попробую, — надломлено прошептала. Боль в ее голосе чуть не разорвала сердце Дарена пополам. Дрожащими пальчиками девушка поймала одну из косичек на голове, несознательно теребя кончик.
— Однажды вы просыпаетесь привязанным к больничной койке, а вам сообщают, что вы потеряли два года своей жизни. У вас так было? — тоже оперлась локтями о поручень, устремляя невидящий взгляд на водную гладь.
— Нет, — заинтересованно повернулся в пол оборота к Еве. Попытался представить, как маленькая беззащитная Ева распахивает огромные глаза и с испугом оглядывает незнакомое помещение с удивлением обнаруживая себя связанной.
— Не знаю, как так вышло, каких демонов я разозлила, но вся моя жизнь покатилась под откос после смерти отца. Он был капитаном пассажирских самолетов.
Пока Ева ничего нового ему не сообщила. Об этом ему рассказала десятилетняя пигалица при их очередной встрече, но Ева не должна даже догадываться об этом. По крайней мере до определенного момента.
— Из вечерних новостей мы с мамой и бабушкой, у которой я тогда жила, узнали о случившейся трагедии: пассажирский лайнер разбился при аварийной посадке на взлетно-посадочной полосе. Мать была настолько сильно подавлена, что не хотела меня замечать, а бабушка, до этого сама доброта, превратилась в злобную мегеру. Поэтому я до самых похорон была предоставлена сама себе. Но это так… ерунда, — смахнула непрошенную слезинку из уголка глаза. — Когда мы вернулись с кладбища, нас с мамой ждал огромный собранный чемодан. Бабушка обзывала мать потаскухой. Кричала, что она нагуляла меня от какого-то мужика и я не являюсь ей внучкой, — голос надломился и Ева судорожно вздохнула. — Нас выставили почти без средств к существованию потому, как мама в то время нигде не работала.