- А в какое?
- Ась, я ж учёт не веду. Мне это не было интересно. А кто он? Почему ты про него вспомнила.
- У Кары была назначена дата создания ячейки, а её жених пошел с повстанцами, вот мы и вспомнили. Решили узнать...
- Думаю это он. Как наш пленный?
Я стукнула себя ладонью по лбу. Совершенно о нём забыла, а думается мне зря.
- Я после тебя схожу его, проверю. Тебе лекарства колют?
- По мере возможности, - во взоре друга появился, метал, - не списывай меня, через пару дней точно в строю буду.
- Будешь. Куда же ты денешься. Пока отлеживайся. Тэкео отправил другую группу на разведку. Ещё до нашего возвращения, - я невольно скрипнула зубами от злости, а Ли удивленно поднял брови.
- Не дожидаясь? Он разбогател армией?
- Не видала, - хмыкнула я, - ладно пойду, нанесу ещё один визит, теперь не позову души, а уже вежливости, - подмигнула я.
- Расскажи потом, - не попросил, а предупредил друг. Я лишь кивнула.
Дальнейшая дорого моя лежала к маленькой палатке, на отшибе, но я всё же заскочила к себе, выхватив из рюкзака карту, она пригодится. Хотя командир повстанцев не выгнал Маркуса, но он теперь страшился принимать кого-то к нам, из-за своей предубежденности против выращенных и отсутствия возможности проверять слова вновь прибывших.
Я застала мужчину лежавшем на травке, у входа под тент, он, закинув руки за голову, пристально всматривался в небо, во рту у него была травинка, а вид весьма беззаботный. У меня по спине вдруг пробежал холодок. Впервые я задумалась о том, что мы впускали всех пришедших в своё поселение, добродушно раскрывая объятья и не ожидая подвоха. Как мы ещё не попались? Конечно, обычные рядовые Общества даже не подозревали, из-за чего появились повстанцы и чего они хотят. Выращенные тем и хороши, что свято верят в идеологию и вопросов не задают, а если начинают, то там и до сумасшествия не далеко. Но не только же выращенные в армии, да и чины повыше, я полагаю, немного в курсе. Почему не прислать таких, дабы помочь взорвать нашу группу изнутри. Я ещё раз прошлась взглядом по лежащему мужчине:
- Как самочувствие?
- Привет, не плохо, - он переложил руки так, чтобы удобнее было на меня смотреть при беседе, но сесть не потрудился.
- Я бы хотела услышать рассказ о местности, куда мы не смогли попасть, чаяниями твоего отряда, - теребя карту, сообщила я, о цели своего посещения.
- Да я, особенно её то и рассмотрел, - он всё же сел, глядя на меня снизу вверх, прищурив один глаз, - нас привезли и вперёд.
- Как ты попал в армию? - сощурилась я, - а главное, почему ты там остался, после акций зачистки? Неужели не задался вопросом, кого уничтожаешь?
- Ну, уничтожал я село, в котором все жители были асоциальными элементами, как нам сказало руководство. Да и надо заметить, имеет отличную идеологию, оно охраняет спокойную и сытую жизнь своих граждан.
- Ты командир отряда? - осенила меня мысль.
- Всякое возможно, - осклабился собеседник.
- Ты знал, чем так плохи повстанцы...
- Я знаю, что вы разрушаете упорядоченную жизнь Общества, уничтожаете корректирующие Лагеря...
- Какие они, к чёрту, корректирующие! - не сдержалась я, - ты в курсе, что из них не вышел ни один живой человек!
- Почему же вышел? Наш командир отделения ездил в Лагерь лечиться.
- Лечится? - окончательно вскипела я, - да не лечится, а, небось, пересаживать себе какой-нибудь орган!
- Да. Печень если я не ошибаюсь.
- Ты понимаешь, что девяносто девять процентов попавших туда там и остаются!
- А ты понимаешь, что чтобы лечить людей нужны органы, а так же нужны новые вакцины. В противном случае мы все передохнем как клопы.
- Может сам готов отдать себя на органы? - ехидно поинтересовалась я.
- Ну, я не настолько самопожертвенен.
- То есть считаешь надо загнать туда других, а господина Маркуса, пожалуйста, не трожьте?
Пленный ухмыльнулся:
- В логике тебе, конечно, не откажешь, но если ты пришла агитировать меня против Общества, то не трать силы. Я уяснил, что оно меня не примет. Другой разговор - я понимаю, что я или с ними, или с вами. Пока мне удобнее быть с вами.
- А перестанет быть удобным, тут же переметнёшься?
- А ты нет? А ты не захочешь быть живой и беспринципной, нежели мёртвой и принципиальной.
- Я выберу быть мёртвой, если тебе это ещё не ясно.
- Да почему же, ясно. Просто я попробовал допустить мысль, что ты всё же хочешь, чтобы твой ребёнок выжил.