В то утро, когда Риши нашел меня сидящей с Ли, я отказалась идти в санчасть и сидела одна, у потухшего костра, смотря как просыпалось наше поселение. Мужчины и женщины выходили из «шатров», начиная бесконечный круговорот дневных дел, бойцы, жившие одни, шли есть в столовую. Хозяйки, обосновавшиеся с семьями, разводили костерки, чтобы приготовить своим близким завтрак. Дети игрались, недалеко от матерей, а те, кто жил без родителей уже затеяли прятки вблизи общего кострища. Я смотрела на эту бурлящую жизнь и ощущала, что я к ней не принадлежу. Я была только наблюдателем, смотревшим на них из-за звуконепроницаемого стекла.
Друг вернулся ко мне с тарелкой доверху наполненной кашей и сел рядом:
- Ешь. Если собралась куда-то тащиться, ешь.
Я без возражений взяла миску и заработала ложкой, не чувствуя вкуса и с трудом осознавая текстуру. Понимала, что пищу надо жевать вот и жевала. Когда последняя капелька каши была съедена он схватил моё предплечье и вскочив потянул за собой:
- Пошли. Сама пойдёшь к Каре и поведаешь, что задумала. Это ж надо ж! Валькирия блин!
Я послушно плелась, не говоря ни слова. Объясняться с подругой было боязно. Я не представляла, как она отреагирует, и не ведала, как ей дальше жить без моей постоянной поддержки. Мы подошли к большому общему шатру, за стенами которого был слышен звон металлической посуды и доносился вкусный запах еды.
- Я её на кухню пристроил, - сбавил обороты врач, - Тэкео сводит иждивенцев к минимуму. Ей сложно, конечно, но она держится. Держалась, ради тебя – мужчина резко развернулся, и я, наконец, встретилась с ним глазами. Он горел гневом, но я так же видела, он осознает, что же меня так гонит туда и замечала боль от потери товарища. Я почувствовала, что врач меня отлично понимает и от этого ему становится страшно, - жди здесь, - велел он мне и скрылся за пологом.
Буквально через минуту ко мне выпорхнула мулатка, моська её сияла. Она была безмерно счастлива, что я, наконец, встала.
- Рассказывай, - пихнул меня в бок, подошедший Риши.
- Послушай… - и я опустила взор. Мне было стыдно смотреть ей в глаза из-за того, что я так мелко пытаюсь сбежать. Но и изменить что-то я была не в силах, это я уяснила ночью, когда пыталась не видеть перед собой взгляд любимого. Я шевелила извилинами раскочегаривая их, подталкивая их к рождению идей, как мне спрятаться от их ненавидящего взора. Именно тогда я решила попытаться бежать от них. Я заставила себя взглянуть на девушку, - Кара, я буду попроситься в отряд, - мой голос звучал сипло и каркающее, - я не могу оставаться, - я помедлила, - я схожу с ума…
Пока я говорила лицо подруги меркло и серело:
- Нет, - воскликнула она, - нет! Я тебе не разрешаю! Ты не имеешь права бросить меня здесь! Я сюда шла не для этого! Я не хочу опять выживать, я не могу…Да меня же выгонят, стоит тебе уйти. Ася не уходи…
- Никто тебя не выгонит, - глаза я всё же опустила, - если здесь не будет меня, будет Риши.
- Тебя убьют при первой же вылазке. Ты даже за себя постоять не в состоянии, - бросилась в наступление подруга, - и как скажи на милость мне тут существовать? Я иду с тобой, - скрестила она руки на груди.
- Куда? – устало спросила я. Силы, только появившиеся после еды, куда-то делись.
- На выход, - уже менее уверенная молвила она.
- Слушай, не дури. Хватит нам меня, - мои плечи осунулись, и я бездумно уставилась в землю. На меня начало накатывать то оцепенение, которое властвовало надо мной всё время, что я провела в лазарете. Когда я это осознала, мня охватил ужас. Возникло чувство будто я, барахтаясь, тону в болоте, это было так явственно, что я почувствовала запах тины. Неимоверным усилием заставила себя поднять лицо и расправить плечи, - я сказала, ты остаёшься здесь, а я иду с отрядом. Это не обсуждается, - я чётко выговаривала каждое слово, и видела, как подруга сгибается, под гнётом моего решения и властного голоса, - Риши пойдем. Ты обещал отвести меня к Тэкео, - друг помотал головой, легко коснулся спины мулатки и пошел обратно в направлении кострища.
Я виновато посмотрела на подругу и засеменила за врачом.
— Вот, - буркнул друг, откинув тент и пропуская меня вперёд, - мы к тебе.
Азиат сидел за складным столом и ел. Перед ним были разложены карты, на которые он то и дело косился, а иногда и делал какие-то пометки.
- Ты что не видишь ми кушаем, - без интонационно заявил он, но повернулся и внимательно посмотрел на меня.
- На вылазку хочет, - как на шаловливого ребёнка пожаловался, на меня врач.
- Хорошо, - предводитель повстанцев вернулся к своему занятию.
- Я и с Фролом договорился. Они её к себе возьмут, - оказывается друг ещё с кем-то побеседовать успел, значит, понимал, что с намеченного пути меня не свернуть.