Это напомнило ему о том давно прошедшем времени, когда Джейк заглядывал в дверной проем на кухню и видел, как она разрезает большой красный перец на две половинки и вытаскивает сердцевину.
– Чудо ты мое!
Так мамочка всегда говорила, когда его видела. Она всегда его так называла. Чувство внутри, когда он вспоминал, что она мертва, было типа того звука, который издавал тот перец – словно что-то разрубается с негромким «чок!» и остается пустым.
– А мне и вправду нравится, когда ты ревешь, как младенец! – объявил Карл, а потом отошел с таким видом, будто Джейка даже не существует.
Не слишком-то весело было представлять, что мир полон таких людей, и Джейку не хотелось в это верить. Теперь он рисовал на листе бумаги круги. Силовые поля вокруг крошечных фигурок из палочек, ведущих битву на рисунке.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Джейк?
Он поднял взгляд. Это была Шэрон – одна из взрослых, работающих в «Клубе 567». Она мыла посуду в дальнем конце комнаты, но теперь подошла и наклонилась над ним, упершись ладонями в колени.
– Да, – ответил он.
– Классный рисунок.
– Он еще не закончен.
– И что это будет?
Джейк поразмыслил, как объяснить битву, которую рисует, – все эти разные стороны, которые в ней бьются, с линиями между ними и росчерками поверх тех, кто уже погиб, – но это оказалось слишком сложно.
– Просто битва.
– А ты точно не хочешь выйти на улицу и поиграть с другими детьми? Такой чудесный день!
– Нет, спасибо.
– У нас есть запасной крем от солнца. – Шерон обернулась. – И панамка где-то тут должна быть.
– Мне нужно закончить рисунок.
Она опять выпрямилась, тихонько вздохнув про себя, но с добрым выражением на лице. Шэрон беспокоилась насчет него, и хотя в этом не было нужды, он предположил, что это все равно хорошо. Джейк всегда мог понять, когда кто-то относился к нему с заботой. Часто – папа, если не считать тех моментов, когда тот терял терпение. Иногда он кричал и говорил всякие вещи вроде: «Это просто потому, что я хочу, чтобы ты поговорил со мной, – я хочу знать, что ты думаешь и чувствуешь!», и это было страшно, когда такое случалось, поскольку Джейк чувствовал, что чем-то разочаровал папу и заставил его грустить. Но он не знал, как стать другим, – не таким, как всегда.
Круг за кругом – вот еще одно силовое поле готово, линии накладываются друг на друга… Или, может, это не силовое поле, а портал? Так что эта крошечная фигурка внутри может исчезнуть с поля битвы, попасть туда, где лучше… Джейк перевернул карандаш обратной стороной и принялся старательно стирать человечка с бумажного листа.
«Ну вот. Теперь ты в безопасности, куда бы ни попал».
Как-то раз, после того как папа вышел из себя, Джейк нашел у себя на кровати записку. На ней было то, что, как он не мог не признать, оказалось очень хорошим изображением обоих, улыбающихся во весь рот, а под ним папа приписал:
Прости меня. Я хочу, чтобы ты помнил: даже когда ссоримся, мы все равно очень сильно любим друг друга. Ххх.
Джейк тогда положил этот листок в свой Пакет для Особых Вещей, вместе с другими важными вещами, которые требовалось сохранить.
Он сейчас же проверил – драгоценный Пакет лежал перед ним на столе, прямо рядом с рисунком.
– Ты скоро переедешь в новый дом, – сказала девчонка.
– Да ну?
– Твой папа ходил сегодня в банк.
– Я знаю. Но он говорит, не факт, что это произойдет. Они могут не дать ему ту штуку, которая нужна.
– Ипотеку, – терпеливо поправила девчонка. – Но они дадут.
– Откуда ты знаешь?
– Он ведь знаменитый писатель, разве не так? Он мастер все улаживать. – Она посмотрела на картинку, которую рисовал Джейк, и улыбнулась сама себе. – Прямо как ты.
Его озадачила эта улыбка. Какая-то она была странная – словно девчонка и радовалась, и при этом одновременно о чем-то грустила. Если подумать, то именно такие чувства он и сам испытывал насчет этого переезда. Ему больше не нравилось в прежнем доме, и Джейк знал, что и папа в нем несчастен, но переезд все равно представлялся чем-то таким, чего делать не следует, даже хотя это именно он приметил новый дом на папином «Айпэде», когда они искали его вместе.
– Я ведь увижу тебя после переезда? – спросил он.
– Ну, конечно же, увидишь! Сам знаешь, что увидишь!
Но тут девчонка, подавшись вперед, заговорила более настойчиво:
– Хотя, что бы ни случилось, всегда помни, что я тебе говорила. Это очень важно. Ты должен пообещать мне, Джейк.