- То есть снять ты его сможешь? – деловито уточнил северянин у Лиса, на время отложив прикладную психологию.
- Да без проблем, - пожал плечами квартерон. – Вот только чем, силой мысли? Мы не на Тарне, где я мог бы свой Дар использовать. А других вариантов что-то в голову не приходит. Похоже, все-таки придется вызывать Стражу, хотя и не хочется привлекать их внимание. Но и словить своими силами мы его не сможем - преступник наверняка подумал о путях отхода.
- Ну, один вариант у нас есть, - чуть подумав проговорил Орв, на глаз прикидывая расстояние от их укрытия до подоконника. – Только тебе это не понравится.
Глава 10
- Излагай, - кивнул Орву Лис, приготовившись внимать. – Раз уж у самого ни единой полезной мысли, то хотя бы тебя послушаю.
- Предупреждаю сразу, тебе это не понравится, - на всякий случай повторил северянин, скорее успокаивая себя чем друга. – Оружие у нас есть, но имеется одна маленькая загвоздка...
- Какая? – нахмурился Лисар, быстро выглядывая из-за угла, и снова скрываясь за стеной прихожей. - Фазоры или бластеры тут не годятся, - вздохнув, проговорил квартерон, вздрагивая от нового выстрела. – Настойчивый тип…Чтобы его прикончить надо что-то более дальнобойное энергетических пистолетов.
- Оно дальнобойное, - отодвигаясь подальше от края укрытия горячо заверил его Орв. – Просто немного устаревшее и находится в тайнике под подоконником.
- Под подоконником?! – Лисар злобно уставился на внезапно смутившегося приятеля. – И как мне туда пробраться под сплошным огнем? Чему тебя в Академии учили? Кто вообще прячет оружие в таком месте?!
- Тот, кто и в страшном сне не мог представить, что такое старье еще может понадобиться не в качестве музейного экспоната!! – не выдержав вспылил северянин, сжимая кулаки от досады на самого себя и несговорчивого товарища. – Сейчас это старье может спасти нас обоих и находится всего-то на расстоянии трех с половиной метров отсюда!! Поэтому хватит спорить!!
Мысленно попросив у Трора поддержки и у своего товарища прощения, Орв внезапно подался вперед и одним сильным движением вытолкнул из укрытия не ожидавшего такой подлянки квартерона прямо под пули засевшего во тьме ночи снайпера. Интуиция Лиса взвыла раненой белугой, сигнализируя об опасности откуда-то слева, и тот, матерясь на всю округу и уклоняясь от свистящих рядом стрел смерти, короткими перебежками двинулся к спасительному подоконнику, сулящему призрачную безопасность и возможность избавиться от сидевшего уже в печенке врага. За несколько секунд преодолев расстояние до цели сайгачьими прыжками, Лис не давая себе времени отдышаться начал шарить по стене под окном, в поисках кнопки или рычажка, чтобы открыть тайник.
- Третья панель справа от пола, - крикнул ему Орв .
- А пароль какой? – под отвалившейся от сильного удара панелью обнаружился электронный кодовый замок с замысловатой клавиатурой.
- День рожденья Астры староимперскими цифрами.
- Мог бы и не спрашивать, - вполголоса проворчал квартерон, вводя нужную комбинацию. Через полсекунды после ввода замок щелкнул, и в руки Лису выпало содержимое подоконного хранилища.
На несколько секунд парень выпал из реальности, тупо созерцая сокровище, внезапно оказавшееся у него в руках. Четыре с половиной килограмма весом, более полутора метра длиной, а с прикрепленным штыком и еще длиннее, с убойным калибром патрона, которым можно убить вердийского слона с одного выстрела… И при этом такая дремучая древность, что у всего ожидавшего Лиса невольно челюсть отвисла, едва холодное дерево винтовки Таасванга легло ему в ладонь. «И это немного устаревшее?!» – оторопел парень, ошарашенно разглядывая выпавший артефакт. «Так, без паники, - одернул себя Лис, вспомнив, что он не в музее на выставке древнего оружия и схватив ружье быстро нырнул под подоконник, спеша скрыться из поля зрения снайпера. – Эта винтовка была на вооружении имперской армии четыре сотни лет назад, поэтому ничего сложного по идее здесь быть не должно. Так что просто надо быстро разобраться с ней и вынести эту стреляющую по нам сволочь, а затем хорошенько избить Орвара за то, что впутал меня во все эти неприятности. Да, надо выжить хотя бы ради хорошей взбучки этому придурку северному и его северной лисе!» С этой оптимистической мыслью Лис принялся изучать доставшийся ему реликт. Выбора-то все равно не было.
Винтовку Таасванга взяли на вооружение в имперской армии более четырехсот лет назад, когда по Империи лесным пожаром прокатилась эпидемия борьбы за независимость, грозившая принести еще больший вред, чем магическая чума, созданная Властелином два тысячелетия назад и выкосившая две трети континента. Регионы Империи, в которых власть оказалась не столь сильна, как это было в центре страны, начали поднимать бунты, подогретые пламенными речами иностранных интервентов о тирании и беззаконии короны и эльфийским золотом, с помощью которого и поддерживалось это безумие. Хуже всего было то, что модной истерии поддались и Гномьи горы, издавна бывшие самыми верными союзниками и подданными Империи. Подгорный царь заявил, что больше не желает терпеть власть какого-то там человека, пусть даже и из Проклятой династии, если крови Темного в жилах Императора даже и сотой части капли не наберется. Гномы закрыли границу со своим царством, разорвали все дипломатические отношения, прекратили поставки сырья и оружия, добываемого и создаваемого в глубинах гор, и выдвинули ультиматум – либо корона дает его государству независимость добровольно, либо гномы добьются своего силой. У бородатых подземельцев были прекрасно обученные воины и самое передовое вооружение, Солигия же, несмотря на все свое могущество и огромные территории, в этой ситуации оказалась почти беспомощной. На юге взбунтовался Ренс, растревоженный непомерными амбициями старой знати; степным пожаром полыхнули Княжества, разрываемые старой враждой между жившими там четырьмя расами; алым цветом межклановых войн окрасились берега Островов; вспомнила о своей ненависти к Проклятому роду Алессия, не так давно названная Озерным краем и освобожденная как раз одним из потомков Темного…Расколотая на несколько частей, горящих пламенем революции, Империя была не в состоянии вступить в противостояние с таким сильным противником как Подгорное царство, отлично знавшим все ее сильные и слабые стороны. Дело стремительно двинулось к гражданской войне, изнурительной, кровавой и опустошительной для обеих сторон, и главное – к полному исчезновению государства, начало которого когда-то положил сам Темный. Огромная страна, с тысячелетней историей оказалась на грани своего краха, чего Гродан Второй, правитель Империи, никак не мог допустить.
Срочно был организован стол переговоров между представителями Солигии и Подгорного царства, за которым дипломаты как гномьей вотчины, так и Солигии, как могли, старались тянуть время, пока их властители пытаются прийти к хоть какому-то согласию. Царь желал свободы для своего народа, который под властью солигийского императора растерял свою былую славу великих и непревзойденных оружейников и изобретателей, чьи плоды умственного труда столетиями присваивались ушлыми людишками. Гродан готов был пойти на некоторые уступки, тем более, что кое в чем в своих претензиях Подгорный правитель был прав – предыдущие императоры действительно слишком туго закрутили гайки в отношении гномов, за что сейчас пришла пора расплачиваться. Но терять солидный клок земли, исправно приносящий его государству пользу и прибыль, а также новые технологии Императору тоже не улыбалось. Поэтому ситуация требовала нетривиального решения, которое устроило бы всех и предотвратила бы никому ненужную войну. И Император его нашел, причем с подачи самого Подгорного царя.
Во время очередной встречи за столом переговоров между царством гномов и Империей подгорный правитель разразился длинной речью о техническом превосходстве своего народа над остальными и незыблемости подобного положения вещей во всем мире. Чем Император Солигии не преминул воспользоваться, поймав того на слове и предложив Подгорному царю честное состязание, в котором и выяснится чья мысль в кузнечном деле наиболее остра – гномов или имперцев. Если победят гномы – Империя без промедления удовлетворит все их требования, если же победу одержат имперские оружейники, то Подгорное царство откажется от своих притязаний на независимость, а Солигия согласится пойти на некоторые уступки со своей стороны. Предложение было чистой импровизацией Гродана, к тому времени уже внутренне приготовившегося к затяжной гражданской войне с пока еще союзниками и почти потерявший надежду урегулировать конфликт миром. Тем неожиданней оказалась реакция подгорного правителя, вдруг согласившегося побиться об заклад с Императором. Хотя вряд ли подобное поведение вредного гнома можно было назвать таким уж удивительным – тот не хуже Императора понимал чем могло обернуться еще более сильное обострение конфликта, а сдать назад не позволяла гордость. Тем более что переговоры к тому времени уже зашли в тупик, и как выкрутиться из такой щекотливой ситуации без ощутимых потерь оба правителя не имели никакого представления. Спонтанная инициатива же Гродана стала той самой соломинкой утопающего, за которую ухватились и царь, и Император, из врагов вмиг превратившихся в соперников в историческом соревновании на звание самого умного и находчивого.