ДозирЭ, Идал, а в особенности Тафилус, еще сохранивший на лице следы железных когтей, поначалу косились на недавнего злого духа, но добродушие и открытость Бермуда смягчили и их.
– Эй, великий воин, не страшащийся злых иргамовских духов, – обращался Бермуд к Тафилусу с заискивающей улыбкой, – прими от меня сосуд этого славного нектара, который, подобно живой воде, ускорит излечение твоих ран.
Тафилус нехотя с надменным видом принимал этот дар. На следующий день, разглядывая свое лицо, он увидел: царапины действительно уменьшались, становясь едва заметными.
Однажды ДозирЭ наблюдал со стороны, как Бермуд выпускает на волю почтовых голубей. В конце концов он спросил:
– Эй, приятель, зачем ты это делаешь? Разве это не собственность авидронской армии?
Бермуд смутился, но тут же в свойственной себе общительной манере дружелюбно объяснил, что сегодня некий старинный иргамовский праздник, и, хотя веселье естественно неуместно, всё же он хотел бы соблюсти хотя бы этот простой сельский обычай: отпущенные на волю почтовые голуби символизируют будущий достаток и всякий приплод. ДозирЭ понимающе кивнул и пошел своей дорогой.
Вскоре, при помощи сложных приспособлений, авидроны вытащили иргамовскую богиню наружу и погрузили в специально изготовленную повозку. Но как только веревки были ослаблены и статуя надавила на дно, всё развалилось и главная святыня иргамов оказалась на земле, в дорожной пыли. Бермуд и другие иргамы упали навзничь и забормотали молитвы, обливаясь горькими слезами. Изваяние вернули в подвал.
На следующий день послышался боевой сигнал, сообщающий о внезапном нападении противника. Авидроны закрыли ворота и бросились к бойницам. Их удивлению не было предела: дом окружил значительный отряд иргамов – не меньше партикулы пеших и конных воинов. Бермуд помогал авидронам защищаться, поднося колчаны со стрелами и подавая метателям дротики.
– Послушай, Бермуд, – обратился к нему айм, возглавляющий авидронский гарнизон. – Я думаю, нам не выдержать осады. Нет ли в доме подземного хода, при помощи которого можно выбраться отсюда?
– Мне очень жаль, мудрый воин, но потайного хода здесь нет, – отвечал Бермуд. – Однако, если тебе будет угодно, я предложу план, при помощи которого мужественным авидронам удастся спастись.
– Что за план? Говори же!
– Спрячьтесь в потайной темнице, в той самой, в которой прятался я. Это помещение невозможно обнаружить. Там есть вино и припасы, которых хватит на несколько дней. Поверьте, мне удастся обмануть иргамов и отвести от вас опасность. К тому же долго они здесь не пробудут. Ведь кругом авидронские лагеря. Надеюсь, что я смогу послать в один из них верного человека с сообщением о случившемся.
– Что ж, веди нас туда. Только смотри, если предашь!..
И айм приказал дать сигнал к отступлению.
Вскоре авидроны оказались в просторной зале без окон и дверей. Бермуд приложил по-авидронски пальцы ко лбу, и потайная дверь перед ним закрылась, обратившись сплошной стеной.
ДозирЭ огляделся вокруг. После жаркого сражения его товарищей осталось не более тридцати человек. Многие из тех, что здесь укрылись, были ранены и истекали кровью.
– Воины, мы в безопасности, – сказал начальник отряда. – Не позже чем завтра прибудет подкрепление, и мы выйдем отсюда.
– Я бы не стал настолько доверять этому Бермуду, – сказал Тафилус.
– Почему? – удивился айм. – Он же выходец из Авидронии?
– Потому что он поклоняется Слепой Деве, а не Божественному.
После этих слов наступило тягостное молчание.
Прошло некоторое время, проведенное монолитаями в полной тишине. Как авидроны ни прислушивались, они не могли понять, что происходит снаружи: стены потайной темницы не пропускали звуков.
Вдруг заскрипели невидимые механизмы и стена разверзлась, открывая потайной проход. Циниты схватились за оружие, но на пороге увидели нескольких авидронских воинов. Один из них, стоящий впереди десятник, был молод, высок и необычайно крепок. Он улыбался, открыто и добродушно.
– Выходите, монолитаи, вы в безопасности. Иргамы бежали, едва завидев наше приближение, – сказал он.
Авидроны облегченно вздохнули. «Неуязвимые», помогая раненым, двинулись к проходу.
– Стойте! – шепнул ДозирЭ своим друзьям – Идалу и Тафилусу.
– В чем дело?
– Разве вы не видите, рэмы, что на этом десятнике боевые одеяния монолитая «Неуязвимые»? – спросил грономф.
– Ну так что же? – удивился Идал.
– Но разве в партикуле Эгасса есть хотя бы один воин, тем более десятник, столь же могучего телосложения, как и Тафилус? Я не встречал этого воина в нашем лагере ни разу!