Халубиньский всегда принадлежал к прогрессивному кругу польской общественности, поддерживал молодую интеллигенцию и ученых. У него было много друзей среди еврейской интеллигенции, и он был горячим сторонником равноправия национальностей. По этой причине его возненавидела часть реакционной аристократии, группировавшейся вокруг "Газеты Варшавской". Халубиньский уделял много внимания общественным проблемам. Будучи избран в 1861 году членом Временного городского совета, он разработал план внедрения среднего образования. Халубиньский был одним из организаторов и первым председателем основанной в 1879 году Кассы Взаимопомощи им. Юзефа Мяновского, врача и ректора Главной школы, целью которой было оказание помощи учащейся молодежи.
В 1869 году царские власти ввели в Главной школе русский язык преподавания. Халубиньский отказался от должности профессора и уехал в Закопане. В Закопане он развил оживленную общественную деятельность: организовал профессиональное обучение и кассу взаимопомощи для местного населения. Был пионером альпинизма в Татрах и одним из основателей Татранского товарищества, названного впоследствии его именем. Халубиньский открыл целебные свойства Закопанского курорта и стал инициатором климатического лечения туберкулеза. О нем говорили, что он: "откопал Закопане".
Умер Халубиньский в 1889 году в Закопане, и по завещанию там же похоронен.
Нильс Финсен (1860-1904)
Нильс Финсен родился в 1860 году. В школе считался мальчиком посредственных способностей и совершенно лишенным энергии. Только лишь в возрасте двадцати двух лет, Финсен поступил на медицинский факультет Копенгагенского университета. Закончив университет, Финсен долгое время нигде не работал: он быстро уставал, был апатичным, его изнуряли припадки невыносимой боли в груди. Оказалось, что Финсен болен тяжелой формой малокровия, то есть анемией. Однажды Финсен, погруженный в невеселые думы, наблюдал за поведением кота, гревшегося на солнце под окном его квартиры. Только часть крыши соседнего строения, на которой сидел кот, была освещена солнечными лучами; остальная часть находилась в тени, отбрасываемой соседним домом. Как только линия тени приближалась к лежавшему на солнце коту, тот немедленно переходил на новое место, освещенное солнцем. Прошло несколько дней. На улице во время прогулки у Финсена начался обычный припадок неприятных белей в груди. Желая несколько отдохнуть, Финсен оперся о перила моста, по которому шел, и стал смотреть на воду канала. Он заметил одинокого водяного паука, свободно сидевшего на поверхности воды. И что же? Как только течение переносило спокойно сидевшего паука в полосу тени, отбрасываемой мостом, насекомое поспешно направлялось против течения, до места освещенного солнцем. Такие маневры паук повторил несколько раз подряд, Финсен забыл о боли. Он бросился домой и стал лихорадочно листать книги своей медицинской библиотеки в поисках указаний о действии солнца на живой организм. Однако в книгах он не нашел никаких сведений на этот счет. Как видно, это были слишком мелкие дела, чтобы о них писали в серьезных научных книгах. Но Финсен доверял инстинкту кота и водяного наука и поверил в спасительное действие солнца.
Финсен заинтересовался новой для него проблемой. Он с увлечением начал эксперименты. Прежде всего выставил под солнечные лучи свое собственное предплечье и убедился, что солнечный свет нисколько ему не повредил, а только вызвал небольшое раздражение кожи. Потом поставил опыты на головастиках. Вооружившись мощным увеличительным стеклом, он направлял концентрированные солнечные лучи на хвост головастика, что вызвало у подопытного животного небольшое воспаление кожи и скопление там белых кровяных телец; в этом без труда можно было убедиться, рассматривая препарат из кожи головастика под микроскопом. Как правило, белые кровяные тельца поступают из крови в ткань, чтобы уничтожить бактерии попавшие туда, но на этот раз их мобилизация произошла под влиянием солнечных лучей. "Солнце может оказать профилактическое влияние при бактериальном заражении", — стал рассуждать Финсен, и продолжал эксперименты. Еще раньше он имел случай наблюдать за саламандрами и убедился, что эти создания, находясь в тени, становятся вялыми и могут целыми часами лежать без движения. Достаточно, однако, направить на них солнечные лучи, как саламандры, словно подстегнутые кнутом, начинают кружиться и играть. По-видимому, солнечный свет высвобождал в них энергию. Вскоре Финсен убедился, что скрытую энергию высвобождают у животных только лишь лучи фиолетовой части спектра. Это можно было заключить и из того, что при облучении лягушечьей икры солнечным светом, пропущенным через цветное стекло, поглощающее красные лучи и пропускающее фиолетовые, зародыши начинали вертеться. Если же наоборот, производить облучение через стекло, поглощающее лучи фиолетовой части спектра, зародыши двигались вяло и вертелись медленнее в несколько раз.