– Я работал по просьбе отца этого парня…
– То-то я смотрю, что какая-то падла у меня под ногами крутится. Так это ты Либермана предупредил?
– Я, – честно признался Крылов, не видевший причин делать из этого тайну.
– И где он сейчас?
– Не знаю.
– Врешь!
– Правда не знаю. Прячется где-то у знакомых.
– Адрес!
– Еще раз тебе говорю, не знаю. Да и ничего тебе устранение Либермана не даст.
– Это еще почему? – угрюмо поинтересовался Сева.
– Потому что Либерман дал официальные показания с твоими приметами, опознал тебя по фотографиям, и ты только усугубишь свое положение…
– Где же вы с ним нашли мои фотографии? – зло спросил Сева.
– В милиции. Где еще? Скажешь, что их там нет?
– Нет, не скажу, – хмуро ответил Сева.
Крылов решил, что лед тронулся и Севе придется сдаваться на милость победителя. То есть на его, Крылова, милость. Иванов будет посрамлен, Смолянский – восхищен, а Житков – удовлетворен.
Он чувствовал душевный подъем. Потому что пережитые трудности и опасности придают дополнительную прелесть жизни, как приправы – основным блюдам.
Однако его ликование оказалось несколько преждевременным.
– Врет он все, папа. Не слушай его, – неожиданно вмешалась в разговор Света.
Крылов с удивлением обнаружил, что Света действительно Севина дочь. И это был не первый и, увы, не последний сюрприз, преподнесенный ему сегодня Светой.
– Что ты имеешь в виду? – с вновь обретенной надеждой повернулся Сева к дочери.
– Не был он ни в какой милиции. Наоборот, они его самого разыскивают. И обещают в тюрьму посадить. Я сама через дверь слышала, как на него какой-то мент орал в автоответчике. Он поэтому и удрал со мной оттуда, что боялся там оставаться. И к тому же мент его подозревает в убийстве Котова.
– Ну, – удивился Сева. – Это сильно меняет дело. Если, значит, ты вдруг, не дай бог, конечно, исчезнешь, то милиция не только по тебе не заплачет, но и Котова на тебя спишет.
– Не слушай ты ее! Она все перепутала. Капитан просто шутил.
– О-о! – вдруг удивленно воскликнул Сева, словно его осенила какая-то гениальная мысль. – А где Котов, там и.., короче, – посуровел вдруг он, – где ты прячешь этого слесаря-гинеколога пархатого?
– Кого-кого?
– Либермана! – рявкнул Сева.
– Я же тебе сказал, что не знаю.
– А кто знает?
Крылов промолчал.
Сева встал, подошел к нему, схватил левой рукой за волосы и потянул на себя, а правой – нанес короткий удар в лицо. Крылов упал на ковер. Он почувствовал, что его рот наполняется кровью.
Света наблюдала за происходящим со странной блуждающей улыбкой на порозовевшем лице. Ее прекрасные глаза возбужденно блестели.
– Вспомнил? – спросил Сева, наклонившись над пытающимся приподняться пленником.
Тот промолчал.
Удар ногой в живот заставил Крылова скрючиться на полу. Дыхание остановилось.
– Теперь вспомнил? – продолжал бесноваться Сева.
– Папа, я думаю, что теперь он какое-то время не сможет говорить, – спокойно пояснила Света, не вставая с дивана.
– Да, ты права, – неожиданно покладисто согласился тот. – Ладно, я пока разберу его вещички. Может, в них что интересное найдется.
Он подошел к столику и стал осматривать вещи Крылова. Единственная вещь, что привлекла его внимание, оказалась узким клочком бумаги с записанным на нем телефонным номером.
Глава 22
Валентин, приоткрыв тяжелую дверь, заглянул в кабинет Смолянского. Тот, сидя в широком кресле, читал Плевако.
– Леонид Демьянович.
– Что, Валентин?
– Можно ко мне сюда приятель придет?
– Зачем? Тебе скучно?
– Не в этом дело. Мне ведь экзамены нужно сдавать. Хотелось бы подготовиться. А у меня с собой ничего нет.
– Это тот, у которого ты до меня жил?
– Да, Суханов.
– Кажется, ему можно доверять, не так ли?
– Конечно. Свой парень.
– Я не возражаю.
– Так я ему позвоню?
– Звони конечно.
– Спасибо, Леонид Демьянович.
– Не за что, голубчик, не за что.
Валентин подошел к столу, чтобы воспользоваться стоящим на нем телефоном. В этот момент телефон зазвонил. Смолянский взял трубку:
– Адвокатская контора Смолянского, – четко артикулируя, представился он.
– Адвокатская? – переспросил хриплый мужской голос.
– Естественно, а вам, собственно, какая нужна?
– Э-э, такая и нужна.
– И что же вы хотели?
– Хочу с вами проконсультироваться по одному делу.
– Какого рода дело?
– Чего?
– Я спрашиваю, дело уголовное или гражданское?
– Да это как повернуть. Нынче ведь как?
Сегодня оно, кажись, гражданское, а завтра, глядь, уже уголовное.
– Это, конечно, так, но есть же некоторые определенные критерии…
– А вы сам-то, ваше степенство, по какой части?
– Я – по уголовной.
– Я скорее тоже по уголовной, – тяжело вздохнув, признался собеседник. – Да чего уж там.., точно уголовник. Можно не сомневаться.
– Как срочно нужна вам моя консультация?
– Очень срочно, ваше степенство. Край, как срочно. За срочность, само собой, будет отдельная доплата. Не сомневайтесь, ваше степенство, не обижу.
– Хорошо, приезжайте прямо сейчас.
– Один момент. Понимаете, ваше степенство, дело мое.., оно такое деликатное.., мне желательно, чтобы никто посторонний…
– О чем вы, любезный, толкуете? Я гарантирую полную конфиденциальность. Это просто само собой разумеется. Я, любезный, – адвокат, а не сорока-белобока! Стыдитесь, любезный!
– Прошу пардону, ваше степенство. Обмишулился по необразованности…
– Ну хорошо, – смягчился адвокат, – приезжайте. Я вас жду. Только скажите, как вас зовут?
– Э-э, Петров Иван Иваныч.
– Жду вас, Иван Иванович.
– А где вы обретаетесь?
– Записывайте адрес.
– Диктуй, ваше степенство…
Едва Валентин успел поговорить с Сухановым, который очень обрадовался звонку и обещал тотчас приехать с книгами и конспектами, как телефон зазвонил вновь.
– У нас тут прямо Смольный, – буркнул в очередной раз оторванный от любимого Плевако адвокат. Но в поднятую трубку четко продекламировал:
– Адвокатская контора Смолянского.
– Здравствуйте, Леонид Демьянович.
– Здравствуйте, мой дорогой Павел Иванович, весьма счастлив вас услышать, – радостно воскликнул Смолянский, узнав голос Житкова, которого очень уважал и ценил.
– Как поживаете?
– Вашими молитвами. А вы?
– Тоже хорошо.
– Вы по делу или как?
– Пока не знаю.
– А как узнать?
– Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос.., к вам случайно в последнее время Сергей Крылов не обращался?
– Как же, как же. Именно, обращался.
– И по какому поводу?
– О-о! Это целая история…
– Расскажите, пожалуйста.
– Она довольно длинная. Может быть, лучше это сделать при личной встрече?
Житков задумался. Конечно, личная встреча была бы предпочтительнее. Он взглянул на часы…
Сева положил телефонную трубку.
– Что же, доченька, – обратился он к Светлане, – придется мне навестить адвоката Смолянского. Сдается мне, что он-то знает, где сидит этот жидо-гинеколог. А? Падла легавая? – обратился он к Крылову.
Тот, поднявшись с ковра, опять сидел на, краешке стула. Отвечать Севе он не счел нужным. Да Сева и не нуждался в его ответах.
– Пока я к адвокату буду ездить, ты, доченька, присмотри тут за этим фраером. Я его на всякий случай в подвал отведу.
Сева подошел к Крылову и ткнул его в бок стволом револьвера:
– Вставай, чего расселся.
Подталкивая Крылова в спину, Сева подвел его к двери и открыл ее. Крутая узкая лестница вела вниз, в темноту.