— Отголоски голодного детства! — беру стакан с компотом, откидываюсь на стул, как довольный кот.
— Лихие девяностые?
— Скорей муниципальное учреждение! — вижу, что не понимает меня, поясняю. — Детдом, — тихо произношу, отводя глаза в сторону. Видеть жалость мне не хотелось, но это выражение каждый раз появлялось у собеседника, когда затрагивалась тема детства. Я никогда не скрывал, что рос в детдоме.
— Спасибо за сытный обед!!! Теперь еще бы поспать! — Валерия бодро нарушает повисшую между нами тишину, я мельком на нее взглянул, жалости нет, слава Богу. Она потягивается, выгибает спину, благодарно улыбается.
— Всегда пожалуйста! — неохотно встаем из-за стола. Валерия подхватывает свой рюкзак с соседнего стула, я у входа в кафе беру свой шлем и куртку. Вместе спускаемся. Вновь между нами волны притяжения, то накрывают, то убегают. Быстрые взгляды друг на друга, как школьники, которые еще не понимают, что происходит между ними.
Идем рядом, молчим. Шагаем в ногу, рука так и норовит поймать ее ладошку и сжать тонкие пальцы. Сдерживаю порыв. Подхожу к мотоциклу. Вешаю на руль шлем, натягиваю куртку под пристальным взглядом Валерии.
— Вас подвезти? — девушка стаскивает резинку с волос, массажирует затылок и качает головой. Опять взгляд задерживается на ней, в частности, на волосах. Длинные, до поясницы. — У меня, конечно, не такой крутой двухколесный друг, как у вас, но по надежности не уступает вашему!
— Спасибо, но откажусь! У меня сегодня четырехколесный друг! — она указывает рукой в сторону белого внедорожника «BMW 6».
Ни хера-се фотографы зарабатывают! Я как-то по-новому взглянул на девушку. Какое-то смутное сомнение начало точить мою темную душу. Если бы фотографы столько бабла зарабатывали, что могли себе позволить покупать престижную инормаку, у нас бы этих людей с объективами было бы как саранчи. А я не раз слышал, что этот труд не особо благодарный, гробишь зрение, спину, ноги. Постой-ка весь день при любой погоде, чтобы отщелкать чью-то свадьбу, спина и ноги по-волчьи завоют. Посиди, обработай больше тыщи фотографий, хотя бы попробуй сделать цвето-коррекцию. Прощай, единица, здравствуй, минус! В общем, у меня возникли некоторые вопросы к гражданке Власовой, но сначала я хотел пробить ее сам по своим каналам, может тогда пойму, откуда она такая у нас распрекрасная.
— Я вышлю образцы через пару дней, итоговый вариант вам прислать по электронке или лично в руки?
— Лично в руки! — цепляюсь за возможность еще раз с нею встретиться. Нет, извиняться за велосипед не буду, она там сама была неправа, а вот познакомиться поближе — это прельщало больше всего. Вдруг согласится сходить со мною на свидание.
— Тогда до скорого! — Валерия улыбается, почти дружелюбно, кажется, обида, возникшая от нашей стычки, почти себя исчерпала.
— До свидания! — мурлычу, девушка морщит нос, сохраняет губы в улыбке, потом отворачивается и довольно резво направляется в сторону своей машины. Не сдерживаюсь и смеюсь в голос. Надеваю шлем, сажусь на свой мотоцикл. Направляю его в сторону «BMW», показательно газую, мой железный конь грозно рычит. Валерия лишь сжимает крепче руль, но на провокацию не поддается. В догонялки, к моему сожалению, нам не пришлось поиграть, она поворачивает совершенно в другую сторону от города, а я собрался домой. Но у меня есть еще одна встреча, чтобы перевесить чашу весов в свою пользу!
6 глава (Шерхан)
— Что еще? — смотрю на своего собеседника сквозь сигаретный дым прищуренным взглядом.
— Ничего.
— Нет, Тим, шевели мозгами, не может быть такого, что у человека ничего в этой жизни нет!!!! — злость берет надо мною власть, хочется кулаком ударить по столу, да так сильно, чтобы стаканы на поверхности подскочили.
— Шерхан, поверь мне на слово, все что мог, узнал, но, если к тебе сам Димыч приезжал и предупреждал не лезть, послушай его совета!
— Ты будешь меня еще поучать?
— Я просто говорю, что ты открыл рот не на свой пирог! Нет у него ничего. Ни семьи, ни родственников, ни собаки и кошечки! Одиночка! Есть такие люди в этой жизни, как ты! — с этим можно поспорить, у меня была семья Карениных, которых я холил и лелеял. За них порву любого, даже если сам при этом подохну.
— Не надо меня сравнивать с этим человеком!
— Ну, если отбросить все сентиментальные чувства и посмотреть фактам в глаза, то вы с ним похожи, даже внешне! — на стол ложится фотография мужчины. Молодого мужчины, наверное, ему здесь столько же сколько мне, за тридцать пять. Фото черно-белое, поэтому какого у него цвета глаза сложно говорить. Брюнет, легкая небритость и ленивая поза хищника. Не зря же он носит прозвище Хищник. И это не из-за фамилии. Далеко не из-за нее.