Смерть Питта и неудача лорда Хоксбери, пытавшегося сформировать кабинет министров, приводят в конце концов к власти Фокса и «правительство всех талантов» под руководством лорда Гренвилла. Этот диковинный кабинет слишком разнороден по своему составу, чтобы долго удерживать власть. В самом скором времени он становится непопулярен во всех слоях общества. Это разношерстное сборище — излюбленная мишень для карикатуристов. На одной анонимной карикатуре того времени изображен король, приготовляющий пунш в чаше, куда он выливает содержимое бутылок с лицами членов коалиционного правительства на этикетках. При этом он говорит: «Возможно, каждый компонент в отдельности и не всякому придется по вкусу, но, когда их смешаешь, пить можно». 21 апреля 1806 года Гилрей выпускает в свет карикатуру по поводу заявления Фокса о том, что его пост — это далеко не ложе, усыпанное лепестками роз.
Карикатура изображает Фокса с женой безмятежно почивающими в постели, в то время как Наполеон уже занес руку над спящим министром. Призрак Питта будит его словами из «Потерянного рая» Мильтона: «Проснись, восстань! Не то почишь навек!» В «правительстве всех талантов» для Шеридана не находится места. Ему предлагают должность казначея Адмиралтейства, и он с негодованием... принимает ее. Он пишет Фоксу протестующее письмо, в котором напоминает о его обещании предоставить ему, Шеридану, пост министра — члена кабинета. Фокс не отрицает того, что давал такое обещание, но и не собирается выполнять его. Это нарушение слова кладет конец их дружбе.
Как ни незначительна полученная Шериданом должность (почти синекура с жалованьем в четыре тысячи фунтов в год и бесплатной квартирой), это назначение толкает его на путь безудержного расточительства.
Дом о сорока окнах, пять лакеев, две кареты, пять первоклассных и десять «дешевых», или «рабочих», лошадей, фигуры на гербах и пудра для волос в количестве, достаточном для троих, — все это роскошество облагается в лето господне 1806 налогом, на три фунта превышающим его квартирные. Мотовство Шеридана отнюдь не ограничивается служебной сферой. Он не только обставляет заново свою официальную резиденцию, но и возвращает, без особой на то надобности, крупную сумму денег арендодателям Друри-Лейна, чтобы потешить свою гордость. Мало того, он устраивает для принца и его приверженцев великолепный прием по случаю крещения своего внука. Столы ломятся от редких в это время года яств. Келли с двумя певцами-итальянцами поют на три голоса; приглашенные музыканты исполняют кантату на валторнах; играют шотландцы-волынщики.
Даже солидных директоров Английского банка назначение Шеридана настраивает на легкомысленно-веселый лад. После того как его привели к присяге при вступлении в должность, он является в Английский банк. «Я слышал, — пишет граф Эссекский, — что директора банка подшутили над Шериданом, когда он предстал перед ними, чтобы открыть свой служебный счет Адмиралтейства. Соль шутки заключалась в том, что все они выбежали из комнаты вместе со своими гроссбухами и бумагами».
На выборах Шеридан выставляет свою кандидатуру от Вестминстерского округа, где ему приходится бороться за место в парламенте с такими кандидатами, как адмирал Худ и набоб Джеймс Полл. «Победить соперников — вот в чем вижу я свой долг», — говорит он избирателям. «Эй, не морочь нам, Шерри, голову насчет своих долгов: ты их не платишь!» — восклицает кто-то из толпы. Шансы у соперников примерно равные, борьба идет не на живот, а на смерть, и грубые оскорбления тут не в диковинку. Крепко достается Поллу, сыну портного. Завидуя расшитому мундиру и регалиям Худа, он не без раздражения замечает, что, если бы он захотел, он бы и сам предстал перед избирателями в подобном одеянии. «Ну, разумеется, — подхватывает Шеридан, — и к тому же сшитом собственными руками!» Тот же Шеридан как-то раз объявляет, что он задал бы Поллу хорошую трепку, но рассчитывает поднять его общественный престиж, вышвырнув его из хорошего общества.
Виконт Питершэм принимает участие в предвыборной процессии «рабочих сцены Друри-Лейнского театра», которую Полл характеризует в следующих словах: «...полтораста вооруженных наемных бандитов и убийц в боевом порядке промаршировали от избирательного комитета одного из кандидатов».