— А вы женатые вообще? — неожиданно спросил сидевший напротив братьев, Василий Петрович.
Он первым доел тарелку борща и собирался заняться вторым.
— А ты? — в ответ спросил Ахмет.
— Ну я, конечно, как же без этого — ответил десантник, скрестив огромные руки на груди.
Рамазан положил руку на плечо брата и посмотрев на их собеседника сказал:
— Мы матери слово дали, пока война не кончится не женимся. На войне все может случится, а сыновья без отца, это очень плохо.
— Ну тогда не долго осталось ждать — смягчил разговор Глеб Егорыч.
— В нас сомневаться не надо. Если есть вопросы задавайте — добавил Ахмет.
— В вас никто не сомневается. И хватит об этом. Лучше скажите, правду говорят, что вы стрелки классные, а? — подвел черту Шевцов.
Стреляли братья, судя по их словам отменно, не раз им приходилось отбиваться от волков и всякий раз удачно.
— Хочешь, проверим? — сказал вставая Ахмет.
Не дождавшись ответа ветерана, он подошел к председателю и сказал:
— Уважаемый, дай твой наган.
Глеб Егорыч, нехотя поднялся и посмотрел на Шевцова. Ветеран был непроницаем и никак не давал понять как он относится к тому что происходит. Тогда председатель, кряхтя, пошел к себе в дом и вскоре вернулся, держа в руках наган.
— Отцовский — горделиво произнес он, показывая раритет, ветерану.
Ахмет, без особых церемоний взял оружие и подошел к сараю. Он поднял с земли пару гвоздей и с силой воткнул их в доску.
— С двадцати метров в шляпку — произнес он.
— С двадцати пяти — произнес Шевцов.
Ахмет переглянулся с братом и стал отсчитывать шаги. Наконец он остановился и взвел курок.
— Один гвоздь я, второй брат — сказал он и прицелился.
Раздался выстрел, и доска, в которой были вбиты гвозди разлетелась на щепки. Видимо она была очень старой и гнилой. Ахмет, чуть не швырнул наган в сарай, но сдержавшись, сказал:
— Не считается. Повторим.
— Не надо, вижу ты стрелок отменный. А то мы так весь сарай разнесем — засмеялся ветеран, а за ним и все, кто был рядом.
Братья тоже засмеялись, и снова сели за стол. Тем не менее Шевцов опытным взглядом увидел, что пуля выпущенная Ахметом попала точно в шляпку гвоздя. В целом у ветерана сложилось благоприятное мнение о сельчанах.
После перерыва снова принялись за работу. На чердаке крайнего к воротам дома организовали пулеметное гнездо. Правда пулемета-то как раз и не было, но был АК-74 с четырмя магазинами, который привез сержант. Так как отдавать свой автомат он никому не хотел, то на чердаке разместился сам Семенов. В других ближайших к полю домах открыли окна и выставили металлические трубы, какие удалось найти, предварительно выкрасив их в черный цвет. Этот простой ход, мог отвлечь внимание боевиков в начале боя и дать обороняющимся, некоторое время. Обойдя позицию, ветеран остался доволен, но приказал пока ставни закрыть, а трубы задвинуть. Собрав народ, он попросил отозваться добровольцам, которые готовы с оружием в руках оборонять село от бандитов. Итак, к своей группе из шести человек, Шевцов смог набрать еще десять человек способных держать оружие. Людей явно было мало, да ещё вставал вопрос, чем их вооружить. Подумав немного, ветеран отправил Семенова и братьев чабанов, в два близлежащих села, попробовать договориться о помощи людьми или оружием. Вернуться они должны были не позднее, чем на следующий день после обеда. Был уже глубокий вечер, и все кроме трех часовых пошли спать. Ветерану и Василию Петровичу постелили в доме председателя, но Шевцов не стал ложиться там, а решил спать в сарае прямо на сене. Случись что, ему потребовалось бы менее минуты, чтобы оказаться во дворе. Да и хотелось вспомнить свое деревенское детство. Ночное небо осветила луна, подул свежий ветерок и стал понемногу остужать нагретые за день дома. На веранду с полотенцем на плече, вышел Василий. Немного постояв на месте, наполняя мощные легкие вечерним воздухом, он, не спеша подошел к ветерану.
— Слушай Шевцов, я правильно понял, что духов человек пятнадцать всего? Мне председатель сказал.
— Мне он тоже самое сказал. А что?
— Думаю может обойдется как-нибудь, ну без стрельбы.
— Что-то я тебя не узнаю, стареешь что ли — улыбнулся Шевцов.
— Может и так — ответил десантник, немного помрачнев.
— Мысли всякие в голову лезут. Меня вот чабаны спросили женат ли я. А ведь неправду я сказал. Не дождалась меня моя-то. И винить кроме себя в этом некого, чего говорить. Так ведь бобылем и крякну, если не найду кого. Да я в общем, не про то хочу сказать. Что если не повезет и духи не испугаются, а попрут на поселок? Кто воевать-то будет. Кроме нас с тобой, да может братьев-пастухов и не кому. Их же положат всех, мы и оглянуться не успеем.