Машина подъехала к 221В по Бейкер-стрит. Женщина за рулем кинула в девушку пальто, которое оставил Мориарти. Думает, что если Шерлок его увидит, то сразу все поймет? Возможно. Накинув на себя теплое пальто, девушка выходит из машины, и водитель глушит мотор.
Она толкает входную дверь, укутываясь в пальто. Раз дверь открыта, и дверной молоточек сдвинут, значит, Майкрофт точно в доме. Ноги ватные, Бо приходится держаться за поручни, чтобы не упасть с лестницы, поднимаясь наверх. Дверь в квартиру Шерлока открыта. Оба брата о чем-то оживленно спорят и, завидев девушку, замолкают. Шерлок задумчиво складывает пальцы, чуть прищурив глаза.
— Можете не вставать, — с неприкрытым отвращением произнесла девушка.
— Доброй ночи, мисс Эшвальд. — Майкрофт кивнул.
— Ты была у Мориарти? — Шерлок прищурился, осматривая слегка помятую девушку с ног до головы.
— Как догадался? По пальто Джима? — съязвила Изабо, опираясь спиной на стенку. — Или тебе братец сказал? Он же вроде следит не только за мной, но и за Мориарти.
Кажется, ее вот-вот стошнит при виде этих двоих. Изабо присаживается на диван, чуть скривившись, расстегивает плащ, оголяя разбитые коленки. Стоило взять аптечку и обработать раны, но сейчас важнее было высказать все, что она думает об этих двоих. Осталось только правильно подобрать слова, чтобы донести до Холмсов основную мысль — они должны гореть в Аду за свои поступки.
— О чем вы, мисс Эшвальд?
— О-о, умоляю тебя, только не надо заливать. Вы мне лгали с самой смерти Мориарти, в том числе, и ваш братец. Вы точно родственники, — девушка нервно сжала кулаки, стараясь держать себя в руках. — Надо же, а я поверила, — она горько улыбнулась. — Держать меня при себе только для давления на Джима, которого на самом деле вы не могли обеспечить. Черт возьми, Майкрофт, ты знал, что он жив! Иначе не было бы смысла врать мне насчет моего влияния на ваш проект по разрушению паутины Мориарти.
— Изабо… — начал было Шерлок, но Бо его перебила:
— Закрой рот, лживый ублюдок. Тебя так я точно слышать не хочу, — она схватила с журнального столика перед диваном пустую чашку и метнула ее в голову Холмса, но тот удачно увернулся.
— Мисс Эшвальд, подобная операция была проведена ради спасения многих людей. Вы были единственным рычагом влияния на Мориарти.
Услышав слова Холмса старшего, Изабо громко и заливисто рассмеялась. Ребра слегка болели из-за неудачного удара ногой от Джима, но это не мешало ей смеяться. Нет, Майкрофт явно издевается. А Шерлок? Почему он-то молчит? Сказать нечего? Стыдно? Боже упаси, этот человек не знает, что такое стыд. Он бы даже не извинился, ведь все было для дела. Игры с Мориарти всегда были для него на первом месте. Ладно-ладно, теперь Изабо поиграет с ним, раз кроме родного братца у нее никого не осталось.
— Еще один наивный Холмс. Младшенького надула Ирэн Адлер, а старшего — я.
Она утерла слезы, выступившие из-за смеха, нервно кашлянула и продолжила, наблюдая за абсолютно каменным выражением лица Шерлока, разве что, в глазах читалось некое сожаление.
— У моего брата был единственный рычаг влияния, и это никак не я. Это Шерлок, — она кривится, закусив губу. — Шерлок вечно мешался у него под ногами, но если бы его не стало, мой брат бы умер со скуки. Я для него — просто родственник, которого лучше держать при себе, от греха подальше, но через меня не лежит путь к его сердцу.
Холмсы переглянулись. Все ошибаются, какими бы умными они себя не считали, и эти двое — не исключение. Джим был умнее их всех, а из-за этого более безумен. Возможно, Мориарти и были присущи эмоциональный всплеск, любовь к ближнему и прочие человеческие чувства, но он всегда знал, когда и где их использовать. Что не скажешь о Холмсах, которые не видели смысла в подобных проявлениях человечности, считая других людей идиотами. Нельзя недооценивать даже глупого человека.
Хотя Шерлок отличался от старшего брата. Он мог чувствовать, хоть и не понимал это, поэтому подавлял подобные эмоции. И это было причиной того, что он злился на самого себя из-за проявляемых чувств, он ведь Шерлок Холмс, он не мог срываться. Он всегда умел абстрагироваться, не поддаваться нелепым чувствам, но иногда его тело предает его. По его словам, этот пустяк все портит. И вот, к чему все привело?
— Я — маленький недостаток, от которого он предпочел бы избавиться, но не может в силу того, что он — человек. В отличие от вас! — она вскакивает с дивана, крича на Холмсов, а те слушают, не произнося ни звука. — Надеюсь, мы никогда больше не увидимся.