Нервы сдают, она начинает захлебываться слезами, кусать губы в кровь, но все равно покидает Бейкер-стрит с высоко поднятой головой. Один ее близкий человек разбил ей сердце, другой — втоптал в грязь. Как жаль, что эти двое — соперники, зависящие от гадостей друг друга. Попала, так попала. Обреченно вздохнув, Изабо последний раз всхлипнула и затихла, закрывая за собой дверь в квартиру. Застегнув пальто, она садится в машину и уезжает, лишь бы подальше отсюда.
Как только дверь в дом хлопнула, Шерлок вскочил с места, намереваясь догнать девушку, но Майкрофт успел схватить его за руку. Холмс-младший бросил на брата испепеляющий взгляд, он не любил, когда его прерывают.
— Шерлок, я же просил тебя не ввязываться в это, — вздыхает Майкрофт, и его брат отдергивает руку, садясь обратно в кресло.
— Во что? — дежавю, Шерлок уже не первый раз задает этот вопрос, как и Майкрофт.
— В чувства, Шерлок, в чувства к кому-то. Видишь, чем это закончилось? Мы должны были просто работать, держать девчонку при себе, но тебя угораздило привязаться к ней. И теперь она сбежала, явно к Мориарти. — тяжело вздохнув, Майкрофт провел руками по лицу.
— Нам надо ее вернуть, — изрек решительно настроенный Шерлок, поставив перед собой практически невыполнимую задачу.
Паззл 5
Сколько прошло этих чертовых дней, Изабо попросту не помнила. Она сбилась со счета, сидя на ковре в гостиной особняка Мориарти. Она даже понятия не имела, где именно они находились, потому что всю дорогу до этого дома она спала, вымотанная всем, что произошло. Как только на пороге замелькала горничная, Изабо ее окликнула и спросила, какой сегодня день. Горничная, испуганно посмотрев на бледную девушку, ответила лишь одно слово — четверг.
Возможно, прошло всего четыре дня, а может, неделя и четыре дня, если не больше. Но в одном Бо была уверена полностью — сегодня четверг, и это вообще ничего не означало. Ей не хватало работы, нормального общения, смеха Агнессы, пусть Бо и считала ее предательницей, хотя у той не было выбора, вечных нареканий Далии и даже чая миссис Хадсон, что уж там говорить о добрых Джоне и Мэри.
Состояние апатии не проходило. Где-то в глубине души она, как маленькая наивная девочка, надеялась, что Шерлок придет за ней, извинится, скажет, что на самом деле чувствует к ней, а не прикроет все за желанием играть и своим эгоизмом. Но шли дни и ничего не происходило. Изабо пол дня проводила в постели, затем шла в кабинет Джима, брала какую-то занудную книжку и садилась на мягком ковре в гостиной, чтобы почитать. Иногда включала телевизор, но ни один канал не показывал Шерлока, от которого одновременно и тошнило, и хотелось увидеть.
Иногда Эшвальд раскидывала руки в стороны, лежа на ковре, закрывала глаза и просто ни о чем не думала, но как она не старалась, все равно видела его. Со спины только, в теплом темном пальто с поднятым воротником, и кудри, в которые так и хотелось запустить пальцы. Ей хотелось дышать им, и Бо уже готова была простить его. Но каждый раз, когда она пыталась это сделать, она вспоминала его безразличное выражение лица в последний вечер, когда они виделись.
Злость накрывала ее волной, отчего перед глазами темнело, и она почти теряла сознание, пока она сама не заставляла приходить в себя. Уже буквально через пару дней подобных перепадов настроения, она впала в апатию. Не хотелось ровным счетом ничего. Когда приходил Джим, усаживался рядом с ней и включал телевизор, Изабо даже не смотрела на него, предпочитая забыться.
Алкоголя не было, наркотиков тем более, да и сигарет неоткуда было взять. Ее тянуло сделать что-то плохое, но она знала, что переживет это все. Рано или поздно. Порой она засыпала на плече Мориарти, будто пытаясь нарочно вытянуть из него все тепло, ведь каждый раз, когда они оставались наедине, ее пробивал озноб.
Джим стал заходить все чаще, не смотря на то, что это все-таки был его дом, чтобы проверить, все ли в порядке с Изабо. Она не знала, было ли то проявление братской любви или просто Джиму не хотелось однажды обнаружить в своей гостиной на любимом ковре чей-то труп. Спрашивать она не решалась, а то вдруг он попросит умереть ее сразу на ближайшем кладбище, чтобы далеко не ходить: столкнул в могилу и был таков.
Иногда Изабо начинала безудержно смеяться, пугая горничную, приходившую ровно в два часа дня. Ей приносили еду три раза в день, хотя Эшвальд хотелось повозиться в костях. Однажды она умудрилась выбраться из дома, сославшись на то, что пора бы проветрится, и вместе с одним из охранников пошла на кладбище. Пока тот не видел, она выкопала пару костей и потом сидела с ними дома, разглядывая каждую трещинку.