— Вы знаете меня?
Легкая улыбка скользнула по губам незнакомца.
— Вы приехали сегодня из Лондона и остановились в гостинице «Европа». Я полагаю, что вы именно тот, кого Тер-Абовиан ожидал с таким нетерпением. Вы — Шерлок Холмс!
Шерлок Холмс и Ватсон быстро переглянулись. Но молодой человек поймал их взгляд и добавил:
— Не удивляйтесь тому, что мы подошли к вам так прямо. Это — моя мать! Оба мы потеряли здесь слишком много… Если бы они отняли у нас только состояние, это было бы ничто. Они отняли у меня сестру и брата, а у матери сына и дочь!
— Вы армяне?
— Нет, мы русские!
И молодой человек, который назвал себя Черепановым, стал рассказывать историю своей семьи. Это была печальная история людей, которые мучились и бились всю жизнь, работали, как волы, сколачивали по грошам рубли и когда добрались, наконец, до скромного, обеспечивавшего их положения — в одну ночь потеряли все, с придачей двух дорогих человеческих жизней. Все это сделала толпа, которую кто-то на них поднял. Теперь они бродили одинокие, не в силах будучи уйти из города, где они схоронили свое счастье, и со страстной жаждой мести. Но что они сами могли поделать, такие беззащитные, неопытные и слабые! Они следили, бродили, как кроты в потемках, находили какие-то нити, но кто бы им поверил, кто бы послушал их в этой сумятице?
— Мы слышали про ваш приезд, — закончил молодой человек взволнованным голосом (мать его давно уже плакала, закрыв лицо руками), — и случай помог нам узнать вас. Вся наша надежда теперь на вас. Мы поможем вам! Мы кое за кем уже следим. Остальное сделает ваш гений, который в одну минуту так много уже открыл. О, верьте: у нас одно желание с вами. Пусть злодеи потерпят заслуженное! Мы не успокоимся, пока не увидим этого! И… дайте нам быть около вас и идти с вами.
Шерлок был растроган.
— Итак, ваше мнение, что я не ошибся?
— Нет, нет! Мы уже неделю следим за этими людьми! Прежде они, скрываясь, мутили, теперь же, когда мятеж разгорелся, они уже показываются открыто! Но их трудно накрыть! Эти люди неуловимы!
Шерлок усмехнулся.
— Я имел дело, молодой человек, со многими людьми, которые считали себя неуловимыми!.. Ба! Кажется, наши молодцы потерпели неудачу!
С этими словами Шерлок вместе с Ватсоном и новыми знакомыми быстро подался назад. Татары, отхлынувшие в страшном беспорядке, могли их смять. Очевидно, отдохнувшие за ночь армяне и промысловые рабочие не только не хотели сдаваться, но дрались, как львы, и переходили в наступление. Среди выстрелов и криков слышались татарские проклятия.
— Ну, — сказал Шерлок, — я думаю, что у них этим днем дело не закончится! Слишком много пыла! Можем смело пока идти в город, в надежде, что мы застанем их еще здесь. Кстати же, в гостинице нам будет удобнее поговорить, чем тут, под выстрелами.
Путь был пройден незаметно, в оживленной беседе, и молодой Черепанов сумел понравиться не только своей скромностью и совершенно бескорыстной услужливостью, Не только своей ненавязчивостью (он даже не зашел в гостиницу), но и сметкой, которую внезапно обнаружил.
По его совету Шерлок ничего не дал знать Тер-Абовиану, чтобы он и его слуга не вмешались в дело и не испортили бы его внезапно своей восточной горячностью.
Было решено известить их только в последнюю минуту.
Помимо того, по совету того же Черепанова, Шерлок решил как можно дольше не показываться у осажденного селения. Дело в том, что его появление там не прошло так незаметно, как ему казалось, и теперь требовалось некоторое время, чтобы усыпить всякие подозрения.
— Этому малому, Ватсон, — говорил Шерлок, укладываясь уже под утро в постель, — нужно дать ход! У него положительно голова!
Но Ватсон почти засыпал и только пробормотал:
— Обязательно, Шерлок! Подумайте: если бы не он, мы бы, пожалуй, и теперь еще не спали!
И, не слушая больше, он погрузился в глубокий сон.
В номере настала тишина.
Почти заходило уже солнце, когда Шерлок вскочил вдруг, словно от действия электрического тока.
Впоследствии он сам не мог объяснить, что именно заставило его подняться в ту минуту и сразу броситься к окну. Ему ничего не снилось, и его никто не будил. Это было какое-то внутреннее, ничем не объяснимое движение, пожалуй, тот рок, которому Шерлок придавал такое значение в своей жизни.
Он бросился к окну, как был, в нижнем белье, и сразу же застыл на месте. И уж не мог отойти.
Странную картину увидел он. Такую странную и неожиданную, что он не сразу поверил глазам.
— Ватсон, — тихо позвал он, не оглядываясь, — ради Бога сюда! Никогда вы мне не были так нужны, как в эту минуту.