— Отчасти, — мрачно ответил мой друг, естественным-небрежным жестом, у всех на виду вдруг нагло кладя одну из сигар себе в карман. — Доктор Ватсон может подтвердить, я посвятил немало времени изучению различных сортов табака и даже осмелился изложить свои взгляды в маленькой монографии, где перечислено свыше ста сорока вариаций сигарного пепла. И сигарные предпочтения полковника Уорбертона лишь подтверждают еще одну улику. Итак, Лестрейд?..
Инспектор из Скотленд-Ярда недоуменно нахмурился. Маленькие черные глазки подозрительно взирали на Холмса из-под бровей.
— Улику? О чем это вы, черт побери? — воскликнул он. — Все просто, как апельсин! Полковника и его супругу застрелили в комнате, двери и окна которой были надежно заперты изнутри. Не станете же вы этого отрицать!
— Нет, — равнодушно пожал плечами Холмс.
— Тогда давайте придерживаться фактов, мистер Холмс, — высокомерно скривился инспектор.
— Непременно, — бросил он в ответ, подходя к бюро из черного дерева.
Заложив руки за спину, Холмс какое-то время задумчиво разглядывал странную раскрашенную физиономию идола. Потом достал из правого кармана перочинный ножик, раскрыл его, неторопливо достал из того же кармана конверт, медленно соскоблил в него что-то с маски. Внимательно понюхал, достал лупу — на этот раз из левого кармана, еще более внимательно рассмотрел маску. Мы все молчали, терпеливо ожидая.
— Вы не будете возражать, если заберу эту маску с собой? — повернулся он к капитану, как главному в доме. — Мне она необходима для некоторых исследований, — уточнил Холмс. — Завтра утром я ее вам верну.
— Да ради бога! — поморщился капитан Лейшер.
Холмс осторожно снял маску и положил ее на стол.
— Инспектор, скажите, а у вас есть соображения по поводу этой запертой двери? — вдруг повернулся он к Лестрейду.
Тот только надменно усмехнулся.
— Дело ясное, — равнодушно пожал он плечами. — Полковник заперся сам, чтоб никто ему не мешал.
— Именно, — тут же согласился Холмс и эта его поспешность меня несказанно насторожила. — Обстоятельство, наводящее на определенные размышления.
— Вполне определенные, — уверенно согласился Лестрейд, не видя в этом никаких проблем. — Полковника Уорбертона явно обуяло безумие, и он сотворил этот чудовищный поступок.
В этот момент Холмс присел и принялся собирать в вазу разбитые оконные стекла, раскиданные по полу.
— Естественно, все мы желаем защитить доброе имя дяди, — вмешался молодой Лейшер. — Но, разрази меня гром, все обстоятельства и улики свидетельствуют о том, что полковник Уорбертон пал жертвой собственного безумия! И тут я не могу не согласиться с инспектором.
Холмс вскинул длинную тонкую руку.
— Полковник Уорбертон пал жертвой хладнокровного убийцы, — уверенно заявил он.
Я невольно вздрогнул, быстро посмотрев на мисс Мюррей. В комнате воцарилась мертвая тишина, все недоуменно переглядывались. Причем мисс Мюррей растерянно посмотрела на Холмса, а не на меня, что было почему-то неприятно, но вполне обьяснимо.
— И кого же вы обвиняете, сэр? — вдруг сильно покраснев, взревел майор Эрншо, приподнимаясь. — Полагаю, вам известно, что в этой стране есть законы, карающие за клевету!
— Будет вам, майор, — добродушно усмехнулся Холмс. — Скажу вам по секрету вот что. Мои выводы в немалой степени базируются на вот этих вот осколках стекла, выбитого из окна, — демонстративно встряхнул он вазу. — Завтра утром — сегодня уже поздно для такой кропотливой работы — я собираюсь вернуться сюда и сложить их, и тогда, думаю, докажу вам свою правоту. Кстати, инспектор Лестрейд, полагаю, вы любитель устриц?
Лестрейд заметно покраснел.
— Да, испытываю, можно сказать, слабость к устрицам, — раздраженно заметил он. — Но, хоть убейте, не понимаю, при чем здесь устрицы?
— Да при том, что когда вы едите устрицы, то наверняка пользуетесь специальной вилкой, — снисходительно усмехнулся Холмс, — которая должна находиться под рукой. И любой сколько-нибудь наблюдательный человек сразу заметит, если вы вместо своей вилки возьмете вилку соседа по столу. Надеюсь, вы поняли мою мысль?
Какое-то время Лестрейд внимательно смотрел на моего друга.
— О-очень любопытно, мистер Холмс, — выдавил он наконец. — Буду рад дальнейшему сотрудничеству с вами.
— Я посоветовал бы вам распорядиться, чтобы разбитое окно заколотили досками, — сказал Холмс. — И еще проследить за тем, чтобы ничего тут до завтра не трогали. Встретимся утром. Идемте, Ватсон, уже начало второго. Как-то не хочется пропускать блюдо под названием "Кальмары по-сицилийски" в "Пелигрини".