Прошло по крайней мере десять-пятнадцать минут, пока я маленькими глотками попивал крепкое пиво, желая сохранить ясную голову, и наблюдал за выходом, но ничего не заметил. Наконец я прокричал еще раз свое предложение, достаточно громко, чтобы его услышали в этом гвалте, но опять безрезультатно. Холмс не сказал мне, сколько точно нужно было ждать, и поэтому я подумал, что прошло достаточно времени и что стоит повторить этот трюк в другой таверне. Под косые взгляды окружающих я подошел к двери и вышел на улицу, ожидая встретить Холмса.
Он ушел!
Я чуть с ума не сошел от беспокойства, предполагая самый худший исход, как вдруг заметил полоску от шарфа и на некотором расстоянии от нее еще одну, указывающую, в какую сторону ушел Холмс. Давно ли? Я не мог узнать, так как не видел, чтобы кто-то выходил из таверны. Возможно даже, что пятнадцать минут назад, и я проклинал себя за то, что ждал так долго. Я пустился бежать по улице в направлении, указанном мне Холмсом, отчаянно ища взглядом еще одну полоску ткани… фрагмент надежды!
Не знаю, что мне помогло — чистая удача или искусное расположение полосок, но мне удавалось держать след. Как только я начинал сомневаться в правильности выбранного направления и собирался повернуть назад, мне на глаза попадался очередной кусок ткани, и я продолжал свой бег. След вел вниз к реке и подводил меня все ближе и ближе к пристани, пока я наконец не добежал до здания с фундаментом, уходившим вниз по берегу, и с мостками над водой. Обогнув потемневшее от времени строение, я обнаружил лестницу, спускавшуюся к открытой двери… и последний указатель: тело связанного моряка с кляпом во рту и с изящным бантиком в его грязных, обагренных кровью волосах.
Перешагнув через безвольное тело, я прошел в здание и увидел лестницу, ведущую наверх. На следующем этаже я нашел еще одну связанную морскую крысу. На каждом этаже лестницы горела газовая лампа, увернутая до минимальной мощности, — так, чтобы можно было только видеть длинные тени. В помещении, располагавшемся на уровне доков, находился огромный предмет, покрытый промасленной парусиной и стоявший на деревянных полозьях. С одной стороны парусина была разрезана ножом, и через прореху можно было разглядеть части механизма… Машина будущего!
Вдруг сверху донеслись крики и звуки борьбы, затем последовал выстрел. И еще один выстрел. Я в два прыжка преодолел оставшийся пролет и едва достиг площадки, как в планку над моей головой врезалась пуля. Другая пуля слегка задела мое пальто. Я отступил в тень лестницы и вынул пистолет. Несмотря на свое громкое хриплое дыхание и звон в ушах, я услышал шаги над своей головой и звук разбиваемого стекла, за которым последовала тишина. Всмотревшись в лестничную шахту, я едва различил на другой стороне разбитое окно и устремился к нему.
Кто-то сбегал по лестнице сзади меня, и я вовремя повернулся, чтобы увидеть окровавленное видение, прыгнувшее на меня. Я поднял оружие и только благодаря мерцанию газовой лампы не убил моего самого близкого друга. Это был Шерлок Холмс.
— Прочь с дороги! — крикнул он. Подбежав к окну, он разрядил револьвер в ночную темноту. Я с трудом дотащился до окна и увидел корму современного катера с паровым двигателем, исчезавшую в густом тумане. Профессор Мориарти снова сбежал.
— Меня подвела моя собственная кровь, Уотсон. Я схватил его, но не мог удержать. Он выскользнул из моих рук и скрылся.
Я посмотрел на Холмса. По его безвольно висевшей правой руке текла струя крови. Лицо его, хотя и в царапинах, казалось, не было задето, а только испачкано кровью, щедро обагрившей его руки.
— Посмотрите сюда, Холмс! — закричал я в тревоге. — Нужно остановить кровотечение.
Пока я оказывал Холмсу помощь, он сказал мне, что вывел из строя охранников, обнаружил машину, готовую к отправке на континент, и на третьем этаже нашел Мориарти, погруженного в думы над чертежами Машины будущего, разложенными на его столе.
— Я бы мог выстрелить ему в спину, и дело с концом. В этом смысле у зла всегда есть преимущество, Уотсон. Я не смог сделать этого. Отобрав у него оружие, я повел его вниз по лестнице, как вдруг он неожиданно ударил меня гвоздем, спрятанным в ботинке, и порезал мне руку, отчего я выронил свой пистолет. Мы начали бороться, и я почти победил его, когда он выскользнул из моих окровавленных рук и схватил пистолет, который лежал возле лестницы. Времени у меня оставалось только на то, чтобы укрыться за столом, до того как он выстрелит. Я ответил ему из пистолета, захваченного у одного из охранников. Затем он побежал, а остальное вам известно.