— В какой-то степени я ему завидую, — сказал я. — По крайней мере теперь ему есть за что бороться, есть что желать.
— Не завидуйте ему, — сказал святой Петр. — Ему не на что надеяться, впереди у него только вечные муки.
— Это у нас общее, — сказал я с горечью.
— Вероятно, нет, — ответил святой Петр.
Я тут же насторожился.
— Да?
— Вы спасли меня от стыда и затруднительного положения. Теперь я должен вознаградить вас.
— Как?
— Я думал, у вас есть кое-какие пожелания.
— Может, для вас это и Небеса, — сказал я, — но для меня это ад. Если вы на самом деле хотите наградить меня, пошлите меня туда, где мои способности найдут себе применение. В мире существует зло, и я приучен бороться с ним.
— Вы действительно хотите оставить рай, чтобы продолжить сражаться с несправедливостью и практически ежедневно идти на риск? — спросил святой Петр.
— Да, хочу.
— Даже зная, что, сверни вы с пути праведного — а путь этот гораздо труднее, чем уверяют ваши церкви, — ваша судьба решится окончательно и бесповоротно?
— Даже так.
Про себя я подумал: «Особенно, если так».
— Тогда не вижу причин, почему бы не выполнить вашу просьбу, — сказал святой Петр.
— Слава Богу! — пробормотал я.
Святой Петр снова улыбнулся.
— Отблагодарите его лично, когда подумаете об этом. Он слышит вас, не беспокойтесь.
Неожиданно я оказался посреди бескрайней серой равнины, которую посетил после падения в Рейхенбахский водопад, только на этот раз вместо света я видел вдали город…
«Холмс! — вскричал я. — Вы ли это? Неужели вы и в самом деле живы? Возможно ли, что вам удалось выбраться из той ужасной пропасти?»
Пустой дом.