— Уотсон, — сказал он, не сводя глаз с посетителя, — вам известно, что превыше всего я ценю один принцип. Если вы отбросите все невозможное, то, что останется, каким бы невероятным оно ни казалось, и есть истина. Это краеугольный камень в основании моей системы. Сейчас как раз настало время для критического испытания этого принципа. Нетренированный глаз не заметил бы почти ничего необычного в этом человеке. Но очень многое в его внешности было интересно. Его ботинки чисты, Уотсон, несмотря на недавнюю бурю, за исключением небольшого пятна грязи с нашей Бейкер-стрит. Но на них нет следов чистки, следовательно, их никогда не надевали до нынешнего дня. И их форма довольно необычна. Обратите внимание на чрезмерную ширину пятки, предполагающую — если вы простите, сэр, — уродство или деформированность обеих ног. Возможно, это и служит причиной того, что он опирается на трость. Трость тоже новая. На ее набалдашнике нет никаких потертостей от руки. Перейдем теперь к рукам в перчатках. Этот джентльмен имеет представление о манерах, однако он не снял перчаток. Почему? Вероятно, чтобы скрыть еще одно уродство, ведь из того, как он шевелит руками видно, что хотя у его перчаток по пять пальцев, у него самого оба средних пальца искусственные. И словом «искусственный» можно обозначить еще некоторые части вашего тела, сэр. Утром вы должны были побриться настолько тщательно, чтобы до сего часа не было заметно щетины на подбородке. Слишком тщательно, я бы сказал, до невозможности. Днем вы не брились, ибо запах мыльной пены чувствовался бы до сих пор.
— «Алопеция ареата», — пробормотал я.
— Спасибо, Уотсон. Но при так называемом «местном облысении» на коже должны быть заметны пятна, как при сыпи, насколько я помню.
Я кивнул.
— Теперь о костюме. Обратите внимание на толщину брючин, Уотсон. Посмотрите, они скрывают, но не могут спрятать наличие второго сустава над коленом, а также и то, что нога соединяется с тазом неестественным образом. Точно так же и рукава скрывают второй сустав над локтем.
— Но такой ребенок не мог бы дожить до зрелых лет! — воскликнул я. — Такие обширные внешние уродства должны были бы повлечь за собой и внутренние деформации.
— Я согласен, Уотсон. Когда же я дотронулся до ткани его костюма, то не смог определить, из какого материала он сделан. Есть еще кое-что, но…
Холмс теперь обратился прямо к незнакомцу.
— Сэр, полную правду я могу услышать только из ваших уст. Но я со всей уверенностью могу утверждать, что земля, по которой я хожу ежедневно и которая скрывает останки моих предков, не скрывает останки ваших. Сэр, вы чужой на этой планете.
Я инстинктивно протянул руку к шкафчику с револьвером, но Холмс остановил меня. Незнакомец некоторое время смотрел на Холмса, затем вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Я рад, что ваша репутация не преувеличена. Я мог бы обратиться к вам непосредственно, но эти ужасные романы вашего Герберта Уэллса и других… кроме того, если бы вы сами не сформировали свое мнение, то как бы вы поверили моим словам?
— Это спорное утверждение, мистер…
— Называйте меня Дримба.
— Мистер Дримба, — сказал Холмс. — Спорное, потому что вы здесь и вы есть на самом деле. Теперь меня больше заботит вопрос, почему вы здесь.
— Убийство, мистер Холмс, убийство, совершенное вчера и способное повлиять на переговоры двух великих империй, но совершенно без всяких нитей к разгадке.
— Нити всегда есть, мистер Дримба, если только находятся глаза, чтобы видеть, и мозг, чтобы сопоставлять факты.
— Убийство совершено за много миль от Земли. Согласны ли вы совершить путешествие?
— Вчерашние газеты пишут о смерти человека, сбитого кебом на Эджвер-роуд. Если вы безопасно преодолели гораздо большее расстояние, то нам с Уотсоном ничего не грозит.
Мы втроем воспользовались кебом, нанятым Дримбой, и отправились в район верфей и складов к востоку от Лондонского моста, недалеко от того места, где много лет тому назад мы раскрыли тайну Хью Буна. Остановившись у большого здания без окон, Дримба отпустил экипаж и открыл дверь.
— Как вы увидите, в этом здании прекрасная система безопасности, — сказал Дримба.
Отворив стальной шкаф, встроенный в стену небольшой комнаты, в которую мы вошли, Дримба нажал несколько кнопок и передвинул несколько рычагов, отчего совершенно бесшумно отошел в сторону большой участок стены. За ней оказалось огромное помещение, размером почти со все здание, а внутри него находился большой металлический предмет округлых очертаний.
— Это то, при помощи чего мы будем путешествовать, джентльмены. Представьте себе, что это быстроходная лодка. Или корабль, плавающий в безвоздушном океане.