По ближайшей оконечности плато пестрыми точками рассыпались люди Стрикланда. В панике неслись они к лагерю, позабыв о дисциплине, словно то были крысиные бега. Ракетная батарея, конечно, не успеет развернуться и отступить. Артиллеристы, хоть и хорошо вооруженные, брошены посреди равнины на произвол судьбы.
С восточных холмов, не нарушая строй, спустилась рота Дернфорда. Кавалеристы спешились, чтобы занять оборонительные позиции за валунами в сухом русле.
Над лагерем разносились распоряжения Пуллейна:
– Мистер Поуп и его взвод должны немедленно вернуться! Если туземцы атакуют с возвышенности, наш патруль попадет в беду, а мы не успеем даже уточнить свои позиции.
Когхилл отдал честь и ускакал.
Стрикланд со своими добровольцами наконец-то выбрался на равнину и во весь опор понесся к лагерю. Стрелки Дернфорда держали переднюю линию обороны среди камней в сухом русле. Роты 24-го и других полков, находившихся под командованием Пуллейна, образовали на подступах к лагерю двойной заслон. Ясно, что вооруженные казнозарядными винтовками Мартини – Генри пехотинцы будут вести бесперебойный огонь: первыми стреляют с колена солдаты в переднем ряду, а когда они перезаряжают оружие, поверх их голов палит вторая шеренга. Цель как на ладони, даже на дистанции в четверть мили прицельный залповый огонь способен нанести сокрушительный урон плотным рядам туземцев.
Ракетная батарея попала в окружение, потому что была выдвинута слишком далеко от лагеря, но сам он был превосходно защищен. И армия зулусов у подножия плато, похоже, дрогнула при виде двойного строя пехотинцев. Море тел чуть колыхнулось из стороны в сторону, к раскаленному добела небу неспешно поднялся похожий на церковный гимн боевой клич:
– У-шуту! У-шуту!
Временами африканские воины потрясали оружием и грозно стучали копьями о щиты, но потом отступали. Что бы ни обещали им вожди, но даже такой огромной фаланге длиной в целую милю и шириной в восемь или десять рядов грозила неминуемая гибель под ружейным огнем. Артиллеристы навели на туземцев орудия.
Когхилл подъехал к Пуллейну, и тот опустил бинокль. Охотник оглянулся. Его серая кобыла брела по лагерю тихим шагом и не привлекала ничьего внимания. Челмсфорд сейчас где-то милях в пяти к юго-востоку, едет вдоль хребта Малагаты. Когхилл достал карандаш и планшет. Наш наблюдатель мог бы слово в слово воспроизвести донесение, которое продиктовал Пуллейн, ведь все было очевидно.
– Немедленно возвращайтесь. Большая армия зулусов надвигается на левый фланг лагеря.
Охотник увидел все, что хотел, и догадался об остальном. Люди Стрикланда возвращались в лагерь, а значит, скоро его наводнят натальские добровольцы и никому не будет дела до всадника в широкополой шляпе и темной форме.
События разворачивались точно по плану. Когхилл вскочил на коня и поскакал на запад к подножию перевала. Его сопровождали двое кавалеристов и проводник в черном мундире. Нужно просто ехать следом на некотором расстоянии, и нашего наблюдателя примут за отставшего гонца. К тому же пехотинцам ее величества, к счастью, успели внушить, что добровольцы не ровня британским воякам и с ними не стоит связываться. Головорезы Стрикланда не считались настоящими солдатами.
Позади раздался слитный боевой клич, и волна человеческих тел ринулась единым фронтом с плато вниз на равнину. Африканцы больше не кричали, они бежали, сохраняя порядок и дисциплину. Всадник оглянулся. В надвигающемся потоке уже можно было различить отдельных воинов. По иссушенной саванне надвигалась настоящая фаланга. Бойцы Кечвайо перешли на неторопливый размеренный бег, точно так перемещается ускоренным маршем и профессиональная британская пехота.
Основные позиции Пуллейна представлялись вполне безопасными, и ракетчики не спешили открывать огонь, но медлили они слишком долго. Наконец майор Рассел и восемь его подчиненных решили принять бой. Вокруг батареи стояло несколько мулов, нагруженных боеприпасами. Вот два станка навели прямо на бегущих африканцев и зарядили ракетами в стальной оболочке. Солдаты подожгли фитили. Тишину, воцарившуюся на равнине, нарушил демонический визг, и первый снаряд устремился вперед, оставляя за собой шлейф из искр и белого дыма. Он взлетел высоко над шеренгой нападающих, закрутился бешеным волчком и врезался в склон холма, не причинив ни малейшего вреда. Прогремел взрыв, и поднялось облако черного дыма.
Но второй снаряд пролетел достаточно низко и нанес страшный удар по армии туземцев. Ракетчики издали торжествующий вопль и принялись перезаряжать орудия. На миг ряды зулусов заслонили происходящее. Однако у англичан что-то пошло не так. Похоже, фитили никак не удавалось поджечь. Двое солдат безуспешно возились с запалами, а остальные тем временем пытались сдержать африканцев при помощи винтовок и револьверов.
В мгновение ока майор и его подчиненные исчезли, сметенные человеческой волной. Солнце несколько раз блеснуло на наконечниках воздетых ассегаев. Раздался победный клич туземцев, заплясала на копье отсеченная голова. Темный вал схлынул, оставляя после себя перевернутые станки и изувеченные тела девяти артиллеристов.
Конечно же, все в лагере неотрывно смотрели на разворачивавшуюся перед ними драму, и никто не обратил внимания на беглеца, когда он поскакал прочь от отряда гонцов. Охотник пришпорил кобылу и поспешил укрыться возле перевала. Спрятавшись в высокой траве, он наблюдал, как зулусские импи выстраиваются перед основными оборонительными позициями Пуллейна. Солдаты Дернфорда залегли среди валунов в русле пересохшей реки, и только сам подполковник стоял прямо и криками подбадривал своих людей. Пустой левый рукав был приколот к мундиру, правую руку с клинком командир воздел к небу.
Когда до нападающих оставалось около двухсот ярдов, стрелки открыли точный огонь, убойной силой едва ли уступающий пушечному залпу. Двадцать или тридцать туземцев рухнули в траву, но их тут же скрыла волна напирающих сзади воинов. У подножия плато орудийная батарея перезаряжала пушки картечью, стальной дождь косил атакующих десятками.
Отряд Дернфорда начал осторожное отступление к основным позициям, чтобы обезопасить фланг. Стрелки 24-го пехотного полка прикрывали его, каждый оглушительный залп чуть ослаблял напор зулусов. Траву устилали их многочисленные тела.
Тем солдатам, которые выдержали огонь русских орудий при Альме или пережили рукопашную бойню в тумане и грязи под Инкерманом, нынешнее нападение у Изандлваны напоминало не битву, а скорее стрельбу по кроликам или фазанам. Стоявшие в два ряда пехотинцы из 24-го полка беззаботно смеялись и переговаривались, спуская курки и доставая новые патроны из сумок. Офицеры прохаживались вдоль шеренг и выкрикивали слова ободрения, их голоса доносились с поля боя в краткие затишья между залпами:
– Рота лейтенанта Поупа знает свое дело! Молодцы ребята из двадцать четвертого!
Охотник поднялся чуть ближе к перевалу и спешился, укрывшись за скалами. Первые ряды атакующих подбирались к лагерю, расстояние в две сотни ярдов заметно сократилось. Некоторые опытные воины, показывая пример молодым, швырнули свои шестифутовые ассегаи. Копья рассекли воздух с едва слышным свистом и вонзились глубоко в землю, но до британских солдат не долетели.
Снова ринулась вперед волна нападающих. Опять зазвучал слитный гул голосов. Зулусские импи изогнулись и охватили полукольцом весь лагерь. Но их отбросил назад залповый огонь имперских пехотинцев, и боевой клич сменился протяжным низким воем. На севере один отряд африканцев попытался окружить фланг 24-го полка. Однако семифунтовые орудия прикрывали британские позиции, и на нападающих полился настоящий дождь из картечи.
Интенданты и повара повыскакивали из фургонов, расположенных в тыловой части лагеря, и любовались зрелищем, будто перед ними разворачивалось футбольное состязание. Там же стояли и музыканты из полкового оркестра. Во время сражения они должны были подносить стрелкам боеприпасы. Именно на эту часть бивуака направил наблюдатель свой бинокль. Здесь решится судьба битвы, но время еще не пришло.
Стрикланд со своими людьми теперь прикрывал левый фланг. Добровольцы были хорошими стрелками и умели сражаться в саванне. Они успели оправиться от охватившего их на плато ужаса и теперь умелыми и точными выстрелами валили нападающих одного за другим. Африканская фаланга дернулась и, казалось, на мгновение снова заколебалась. Но опытные зулусские ветераны успели кое-чему обучить новобранцев. Оставшиеся в живых воины из отрядов Уви и Умчийо усвоили, что нужно падать на колени перед залпом стрелков, а потом быстро подниматься и бросать копья.