— Ватсон!!!
Шерлок закрыл руками лицо.
— Ватсон!.. Ради Бога, Ватсон… Я и вы… Только я и вы… Европа тут ни при чем… Европа ничего об этом не должна знать!..
Вот почему, мы думаем, Ватсон в своей истории и не упоминает ничего об этом деле.
Аноним
ШЕРЛОК ХОЛМС В БАКУ
От автора рассказов «Шерлок Холмс в Москве» и «Шерлок Холмс в Одессе» мы получили и помещаемый ниже рассказ. Автором опять были приняты все меры, чтобы сохранить анонимность. Но конверт получен нами не из Баку, — как бы следовало ожидать, судя по содержанию рассказа, — а из Варшавы. Цель, которую преследует автор в этих рассказах, определяется совершенно ясно.
ревожные вести из Баку появились в начале 1905 года. Между съехавшимися из окрестных селений татарами и местными армянами произошло столкновение, столкновение перешло в битву, битва в погром, и это продолжалось четыре дня. Четыре дня царствовала полная анархия. Сжигали дома, вырезывали и сжигали живьем целые семьи. На промыслах, где только что кипела жизнь, стало тихо и пустынно, как на кладбище.
Мирные горожане запирались, дома были превращены в крепости и окружены баррикадами, и по опустевшим улицам с гиком носились татарские орды, опьяневшие от крови. В столицу полетели телеграммы за телеграммами. И это напряженное ожидание новых ужасов и пожаров продолжалось несколько дней.
Наконец, удалось повлиять на армянское и мусульманское духовенство, и была устроена торжественная процессия. На виду у всего волновавшегося народа шейх-уль-ислам поцеловался с армянским епископом, шейх-уль-ислам посетил армянский собор, а армянский епископ — мечеть. И здесь, и там были произнесены проповеди. И водворилось как будто спокойствие.
Но было очевидно, что спокойствие только наружное, что страсти не улеглись и под легким пеплом продолжают бурлить.
Каждую минуту можно было ожидать новой вспышки. И нефтепромышленники были настороже.
Настоящий мятеж вспыхнул в августе, в Шуше. Он начался разгромом и осквернением Акулинской армянской церкви. Татары завладели ею, обратили в крепость и, прочно засев, начали стрелять оттуда в мимо бегущих армян.
В церковь была брошена бомба.
Тогда татары ринулись на город, и в мгновение ока вспыхнули подожженные армянские дома и магазины. И в столбах дыма и огня среди рушившихся стен закипел отчаянный бой.
Попытки устроить, как прежде, примирительную процессию были безуспешны. Изрешетили вынесенные хоругви, и, не обращая ни на что внимания, люди, как бесноватые, метались и бросались друг на друга. Повсюду шмыгали какие-то люди с пучками воззваний, и мятеж, как пожар, разносимый ветром, стал перебрасываться с селения на селение, с уезда на уезд.
Уже целые полчища осаждали армянские поселки Хидзореск, Дигу, Арару, Зейву, Хознавар, Гарар… Все шире и шире раздвигалось кольцо, все ближе и ближе к центру, к Баку. Уже бакинские татары глухо волновались, а дашнакцутюны[42] спешно заготовляли оружие для наемных кадров зинворов-боевиков…
И вдруг в одну ночь словно плотина прорвалась. Разом в двадцати местах, на главнейших бакинских промыслах, в Балаханах, Романах, Сабунчах, в Забрате — взвились гигантские столбы огня. Вспыхнули вышки. Пропитанные нефтью, они вспыхивали, как порох, и в мгновение разгорались широким и страшным огнем, черпая все новую и новую силу из бивших фонтанов.
А на улицах уже творился ад. С воем и гиком носились черные массы людей, и каждый переулок выбрасывал все новые и новые массы.
Сейчас же выдвинутые войска были встречены градом камней. Толпа только на секунду расступалась перед налетавшими казаками, но сейчас же опять сливалась, и под трещавшими залпами, волнуясь и грозно бушуя, несла дальше смерть и разрушение.
Город объял ужас. Ждали, что подожгут Черный и Белый города с их керосиновыми заводами и близлежащие вышки на Биби-Эйбате.
42
…