— Еще одну!
И вторая селедка полетела туда же.
— Еще одну!
Третью постигла та нее участь.
— Дорогой Холмс, что с вами?.. — начал было Ватсон.
— Ватсон, молчите. Еще одну!..
— Еще одну!
— Еще одну!!
— Еще одну!!!
— Еще… Hip!.. Уррра!.. Ватсон, мы сегодня вечером едем в Лондон… Леди, я благодарю вас.
И Холмс горячо потряс руку остолбеневшей торговке.
Прижимая к груди завернутую в грязную бумагу седьмую селедку, он вместе с Ватсоном уселся в проезжавший мимо таксомотор и через четверть часа они были уже у себя в отеле.
Ватсон был в ужасе.
— Ах, Ватсон, дорогой Ватсон, — начал Холмс голосом, в котором звучали все радости мира. — Смотрите, вот в этой бумажке, в которую была завернута эта противная селедка, в этой бумажке то, чего не могли найти без меня и что я нашел… Смотрите, — это кусок старой ведомости министерства путей сообщения; эти ведомости, как я узнал, продаются, по миновании надобности, пудами и употребляются для завертки в них всевозможных товаров. Смотрите, на этом куске ведомости копия накладной Николаевской железной дороги 1898 года… И вот, пишите, пишите сейчас князю: «Груз сахара, 32 вагона, находится на первой линии путей возле главного перрона Николаевского вокзала в Петрограде… с января 1898 г.» Понимаете, Ватсон — 1898 г.
В тот же вечер Холмс и Ватсон тихо покачивались в вагоне первого класса экспресса Петроград-Гельсингфорс по пути в Лондон.
Александр Дикгоф-Деренталь
ДИПЛОМАТ МИТЬКА
Даже не факт, а истинное происшествие
…С европейским просвещеньем
Мы уж знаем обращенье!..
… Мартобря некоторого дня Верховный Совет оказался в большом затруднении. Но прежде, чем начать о нем рассказывать — необходимо объяснить читателю: что такое этот Верховный Совет?
Дело в том, что окончательно изнеможенные российской неразберихой союзники решили образовать особую комиссию и сдать на ее рассмотрение все русские дела. Как решит комиссия — так и будет. Для авторитетности комиссии присвоено было название «Верховного Совета». В него вошли представители от государств, специально заинтересованных в скорейшем разрешении русского вопроса.
В числе их — конечно, — Сандвичевы Острова, республика Порто-Рико, Огненная Земля, Тасмания, Парагвай и другие Великие Державы.
Верховный Совет заседал от 24 до 48 часов в сутки непрерывно и благодаря его компетенции вся доселе мучившая европейские умы общероссийская ерунда становилась простой и совершенно понятной, как малина…
Но, как уже указано было выше, полученная внезапно тайная нота из Москвы от Чичерина[9] повергла всех высоких дипломатов в крайнее затруднение. Нота, по обыкновению, была составлена в выражениях точных, хотя и не совсем дипломатических:
«Требую от имени мирового пролетариата, чтобы Верховный Совет воздержался от принятия решений до приезда посланного мною дипломата Митьки… Представляется случай приобрести оптом и в розницу половину России на чрезвычайно льготных условиях. Но российский пролетариат, стоя на страже…»
Дальше шло обычное поминовение буржуазных родителей участников Верховного Совета и продолжение ноты представляло интерес разве лишь для лиц, еще незнакомых с живописностью языка нашего доброго русского народа…
«Кто этот Митька? — ломали себе голову дипломаты. — Откуда он? Половина России — это заманчиво… Но почему г-н министр Чичерин не указал нам в своей телеграмме фамилии посылаемого им с столь важным поручением государственного деятеля?»
На секретном совещании было решено впредь до наведения более положительных справок советского дипломата не принимать и справки о нем навести довольно известному в некоторых кругах специалисту-любителю мистеру Шерлоку Холмсу.
Мистер Шерлок Холмс надел автомобильные очки для того, чтобы быть незамеченным на улице, вывернул для конспирации пальто на левую сторону, пригласил своего друга доктора Ватсона и оба, закурив трубки, сели перед стаканами виски с содой у горящего камина, ибо, если верить Конан Дойлю — Шерлок Холмс именно так всегда и начинал свою работу…
Покамест они работали у знаменитой богачки и красавицы герцогини Бетси де Лос Томатос, произошло нечто загадочное и непонятное, что смогло бы иметь неисчислимые последствия для общеевропейского и даже мирового равновесия, если бы не присутствие духа герцогини.
Герцогиня, молодая вдова, избалованная последовательно своими семью мужьями, так и осталась во всех отношениях той же «малюткой в панталончиках», какой была в день своей первой свадьбы 60 лет тому назад. Знающие ее люди уверяли, что она еще до сих пор убеждена в том, что если коза и корова дают молоко — то козел и бык непременно должны давать бульон и что булки к утреннему кофе растут на дереве… Но зато в вопросах тайной и явной дипломатии герцогиня, выражаясь языком Виктора Гюго, — «собаку съела» и во всем, что касалось мировой политики ее и на свинье не объедешь! — как говорили в аристократических салонах.
Сейчас она была в восторге от происходящего в России. Посылала поздравительную телеграмму Ленину, на которую тот не ответил. Через два слова в третье восклицала — «Ах, большевики! Они такие милые, милые…» И про собирающееся у нее по средам великосветское общество объясняла: — «Это мой Совдеп… Мы подготовляем у нас на Западе социальную революцию…»
В этот вечер обычные гости во фраках и вечерних туалетах слушали чтение стихов молодого, но уже многообещающего поэта.
Но когда он звенящим от вдохновения голосом возгласил:
как чей-то зычный, хотя и хриплый голос гаркнул совершенно неожиданно:
— Руки вверх!..
На пороге стоял никому не известный, явно выпивший господин в пиджаке, в грязной рубашке без воротничка и галстука. В руках у него была черного цвета бомба…
Все подняли руки.
— Именем всемирного пролетариата реквизирую у вас для нужд социальной революции ваши портсигары, часы, кольца, браслеты, ожерелья и прочее — что вы украли у нас рабочих… Становись в затылок. Вали все в мою шляпу!..
Присутствующие, один за другим, поспешно толкаясь и наступая друг другу от усердия на пятки, исполнили требуемое…
Неизвестный господин оглядел всех бодро и весело.
— Ловко!.. Вот это я люблю…
Затем он подошел к герцогине Бетси, бессильно замершей в кресле, и вытряхнул ее оттуда. Но упасть на пол он ей не дал, а, подхватив, посадил к себе на колени.
— объявил он и ущипнул герцогиню ниже талии с большой игривостью…
Все, потрясенные, молчали.
Господин спустил с колен герцогиню, поддал ей слегка для развития первоначальной скорости коленкой — и подошел к огромному, во всю стену старинному зеркалу.
— Трахнуть, аль нет? — задумчиво рассматривая собственное в нем отражение, вопросил он. Потом решительно отвернулся.
— Ну, ладно!.. В следующий раз… Эй вы! Буржуи!.. Берите обратно ваши портсигары… Это только репетиция была… Вот когда мы к вам по-настоящему придем — тогда уже… без отдачи!..
Он бросил шляпу с отобранными драгоценностями на стол.
Все так же молча и поспешно начали разбирать свои вещи. Осмелевшая герцогиня Бетси подошла к нему.
— Уберите вашу ужасную бомбу… Умоляю вас!
— Бомбу? Какую бомбу?.. Да это совсем не бомба…
Он развернул черную бумагу и вынул оттуда огурец.
У всех единодушно вырвался вздох всеобщего облегчения.
— Но кто вы?.. Кто вы?.. — воскликнула герцогиня.
Господин в пиджаке высморкался пальцем прямо на пол.
9
…