— Вроде этого! — ответил Звягин.
— Подозреваете ли вы кого–нибудь?
— Всех! — резко произнес Звягин.
— То есть как это всех? — удивился Холмс.
— Очень просто. По–моему, грабят все: начиная от главных заправил и кончая стрелочником.
— Насколько я понимаю господина ротмистра, дорогой Ватсон, нам придется иметь дело с половиной России.
— Или по крайней мере со всей железной дорогой! — со злостью добавил Звягин.
Выспросив у Звягина кое–какие сведения и взяв у него карты и планы Кругобайкальской и Забайкальской железных дорог, Холмс и я удалились в отведенные нам комнаты.
Пока я не лег спать, Холмс все время сидел над графиками и картами и лег, вероятно, тогда, когда я уже давно спал. Но хотя он лег позже меня, я, вставши на другое утро, застал его уже за работой.
Перед ним лежала его записная книжка, испещренная массой пометок.
Увидав, что я проснулся, он кивнул мне головой и сказал:
— Вставайте, дорогой Ватсон. Мы совершим сегодня маленькую поездку в товарном поезде.
— Сейчас?
— Нет. День мы посвятим осмотру станции и кладовых, а вечером проедем за Байкал и завтра вернемся назад.
III
За день мы порядочно–таки утомились.
Осмотрев станционные пути, кладовые и товарную станцию, Шерлок Холмс нашел, что красть товар при подобном хаосе не представляет никакого труда.
— Было бы чудом, если бы его не крали! — сказал он. — Первое, что бросается в глаза, это то, что никто из служащих не находится на своем месте. Я удивляюсь, как тут до сих пор не украли самого начальника станции и участкового инженера!
— Вероятно, они не представляют из себя большой ценности, — ответил я.
— Вполне согласен с вами, дорогой Ватсон, — рассмеялся Холмс.
После обеда мы поспали, а вечером пошли на станцию.
Кондукторы и вообще станционные служащие еще не знали нас в лицо, и поэтому мы без всякого труда сторговались с обер–кондуктором товарного поезда, который разрешил нам проехать кругом Байкала за восемь гривен.
Холмс умышленно поехал безбилетным пассажиром, так как безбилетная публика ни в ком не возбуждала подозрений. В десять часов вечера поезд тронулся.
Ночь была темная, а огромные скалы с правой стороны еще более усиливали мрак.
Громадный Байкал мирно дремал среди утесистых берегов, терявшихся во мраке, чуть поблескивая своей темно–стальной водяной гладью.
Поезд грузно подымался в гору, изредка останавливаясь на мрачных, словно гнезда разбойников, станциях и поминутно ныряя из одного туннеля в другой.
Мы стояли на одной из средних площадок, любуясь суровой картиной сибирской ночи.
Часа через три мы подъехали к небольшой станции.
Было около половины первого ночи.
Ноги наши устали от неподвижного стояния и сидения на площадке, и Шерлок Холмс предложил мне промяться по платформе.
Вероятно, ради экономии половина фонарей на станции не была зажжена, и поэтому везде было темно.
Мы ходили взад и вперед по платформе, ожидая звонка.
Вдруг громкий мужской голос крикнул в темноте:
— Слышь ты, Бурмистов! Плюнь ты на свой паровоз!
— Иду, — ответил голос с паровоза.
— Ну, скорее, а то водка уж давно ждет.
— А когда поезд пустишь?
— Когда наужинаемся, тогда и пущу!
Голоса смолкли.
Подойдя к паровозу, мы увидели на нем лишь одного кочегара.
— Скоро ли поезд пойдет? — спросил его Холмс.
— А вот когда машинист поужинает, — ответил невозмутимо кочегар. — Аль не видал, что он к начальнику станции пошел.
— Вы слышали? — как–то растерянно пробормотал Холмс, когда мы отошли от паровоза.
— Слышал, — ответил я.
— Это у них называется расписанием! Посмотрим, что будет дальше!
Ждать пришлось долго, так как машинист ужинал около двух часов.
Наконец, он вышел из станционного дома сильно шатаясь, в сопровождении еще более пьяного начальника станции.
— …и боюсь же я этой сволочи, корреспондентов! — громко резонировал начальник станции, продолжая, очевидно, начатую раньше беседу. — Прежде эта дрянь сюда не заезжала, было вольготно, а как пошла война, так они и потянули, словно нечистая сила.
— Дд–а! — протянул басом машинист.
— А главное, не знаешь, откуда он вынырнет, — продолжал начальник станции. — Даже среди военных завелись! Приедет, вынюхает и сгинет…
— А ты бы какого–нибудь эдак под колесо… будто нечаянно…
— Не ухватишь, брат! Прытки очень и все с пассажирскими поездами ездят. Где их разберешь? Слава тебе Господи, что еще на товарных не рыщут! Сразу бы нас на одно жалованье посадили!