Выбрать главу

Сам Ник — достаточно двойственный персонаж. Бывший наркоман, полицейский, которого недавно судили за превышение служебных полномочий — убийство двух случайных туристов; вдовец — его жена покончила с собой при загадочных обстоятельствах, он лечится у психиатра. Психиатр — женщина. Она становится любовницей Ника и тоже оказывается убийцей, а кроме того, школьной подругой Кэтрин Трамель.

Как-то раз, когда подруги предавались лесбийской любви, при загадочных обстоятельствах погиб их профессор, убитый все тем же «фирменным» оружием — ножом для колки льда, — которым в этом фильме убивают всех. И вновь круг замыкается на Кэтрин. Она готовит свой любимый напиток — водку с тоником — и охлаждает его кусочками льда, наколотого таким же ножом.

У нее появляются две новые подружки, тоже в прошлом убивавшие, но уже отсидевшие за свои преступления. Ник обнаруживает, что мотив к убийству имеет и Бэй Гарднер, полицейский врач. Целый хоровод зловещих масок, за которыми скрывается настоящий убийца.

Пересказывать сюжеты детективных фильмов, а тем более сообщать заранее, кто убийца, как бы не принято. Но в данном случае, даже сказав, что Кэтрин, героиня фильма — убийца, мы не сказали ничего существенного. Потому что суть фильма не в том, кто убил, а в патологическом характере Кэтрин. Убийство, которое расследует Ник Каррен, оказывается звеном в целой серии убийств. Все жертвы — мужчины, их закалывают во время любовной агонии. Ник все глубже проникает в плотские и умственные игры, которые ведет Кэтрин. Его собственные инстинкты выходят на поверхность и угрожают затмить способность к расследованию прежде, чем он выяснит, что убийца — Кэтрин. Сам сценарист сказал: «Этот фильм — гигантская игра интеллекта, ведущаяся в спальне. Это странная и запутанная любовная история о смертоносном импульсе».

Сам Эстерхаз и Уинклер дружно трудились, готовя сценарий к съемкам и тщательно выбирая режиссера. «Вспомнить все», выйдя на экраны, сразу стал суперхитом. А поскольку Пауль Верхувен, снявший картину, попал в разряд кассовых режиссеров, то всем заинтересованным в новом фильме лицам понравилась идея пригласить его в качестве постановщика. Верхувен прочитал сценарий, сюжет ему понравился, и он согласился приступить к работе за гонорар в 5 миллионов долларов. Перед подписанием контракта он оговорил ряд условий, касавшихся продюсера и сценариста.

По сюжету фильм был насыщен массой эротических сцен, но Верхувен пожелал сделать его еще более-откровенным, намного усложнить и даже, обойдя цензуру, попытаться впервые показать на экране мужскую эрекцию. Но ни сценарист, ни продюсер не захотели ничего менять. Началась борьба. Эстерхаз и Уинклер обвиняли. Верхувена в том, что он хочет превратить фильм в порнографию, тогда как задуман был эротический триллер.

У всех на слуху был скандал, устроенный Эстер-хазом бывшему боссу киностудии «Коламбиа пикчерз» Фрэнку Прайсу. Кинокомпания покупала его сценарий «Острый край» за 500 тысяч долларов, и Прайс захотел, чтобы фильм заканчивался более традиционно. В ответ на это Эстерхаз внес некоторые изменения в сценарий, но финал фильма так и остался весьма противоречивым. Один из постановщиков фильма прокомментировал это так: «Все зависит от того, кто просит Джо внести изменения в сценарий, для чего и, главное, каким тоном. Если он чувствует, что кто-то «накатывает» на него с целью подчинить своей воле, то тогда он становится железобетонным и выходит из себя». После того как Эстерхаз выиграл схватку с Прайсом и получил свои полмиллиона долларов, он внес множество изменений, предложенных другими.

Затем он устроил скандал директору Агентства творческих художников М. Овицу, обвинив его в том, что тот угрожал его забаллотировать. Он заявил Овицу: «Я просто не могу работать с тобой бок о бок, чувствуя себя облитым грязью. Так что делай свое дела, Майк, и пошел бы ты… подальше!»

Последняя фраза попала в местную прессу, затем — в «Лос-Анджелес тайме» и в «Нью-Йорк тайме» и, сделав круг, вернулась в кулуары Голливуда. На карьере Эстерхаза можно было ставить крест.

У Овица были основания для гнева. В то время продавались два сценария Эстерхаза по 1 миллиону 250 тысяч долларов каждый. Овиц, будучи величиной номер один в Голливуде, будто бы сказал или написал Эстерхазу что-то вроде следующего: «Мои люди, которых полно на Уилтшире ком бульваре [в Беверли-Хиллз], вышибут из тебя все мозги». За точность цитаты никто не поручится, однако агенты Овица сделали все, чтобы заморозить сделки с Эстерхазом, который начал опасаться за свое будущее. Он бросился к своему бывшему менеджеру, Гаю Макуэйну, который был главным соперникам Овица и работал в Международном творческом управлении. Девять месяцев спустя ему удалось продать сценарий «Основного инстинкта» за большую сумму, но при этом он попал в самую крупную передрягу за свою карьеру.

Он и Уинклер выступили категорически против предложений Верхувена по изменению сценария. Верхувен вспоминал: «Когда я впервые приехал в Америку, для меня стало большим открытием отношение американцев к сексу. У них сексуальность задвинута глубоко под стол. Поэтому когда я прочитал этот сценарий, то сразу сказал: «Ну, парни, это как раз то, что надо. Не волнуйтесь, я за него берусь!»

Верхувену заплатили 5 миллионов долларов за постановку фильма. Но не все пошло так гладко. Верхувен признался, что первое прочтение сценария оказалось поверхностным. Ему показалось, что поскольку в фильме было много гетеросексуальных сцен и несколько лесбиянок, то логично было бы уравновесить все это гомосексуальной любовью. Он высказал свое мнение Эстерхазу, как он сам признался, «возможно, не в самых любезных выражениях», а тот расстроился. Он и продюсер Уинклер заявили, что планы режиссера сделать психологический триллер еще более сексуально усложненным оскорбительны для них. Уинклер возмущенно сказал: «Верхувен не имеет никакого представления об идее сценария. Такое впечатление, что его интересует только одно: насколько ему удастся уговорить актеров обнажиться перед камерой, сколько сантиметром обнаженной кожи он сможет показать зрителю… Верхувен хочет снять части тела на различных стадиях возбуждения».

Эстерхаз жаловался, что Верхувен считает себя главным, потому что он режиссер фильма. Он пытался объяснить: «Фильм и так представляет собой эротическую историю. Нужно все сконцентрировать на тонкости передачи нюансов и на игре актеров. Если сосредоточиться лишь на сексе, то все планы рухнут. Фильм балансирует у самой черты, отделяющей эротику от порнографии. Это делает материал сенсационным. Но Верхувен, кажется, заинтересован в показе лишь эротических аспектов моего сценария».

Кинокомпания выступила на стороне Верхувена и отклонила просьбу сценариста и продюсера вернуть сценарий за деньги. Они выплатили им обоим гонорар в сумме 4 миллионов долларов и дали возможность покинуть проект.

Верхувен пригласил сценариста Гэри Голдмена поработать над «Основным инстинктом». Они потратили 6 месяцев на его переделку. Они попытались вставить в фильм несколько гомосексуальных сцен, но так, чтобы не оскорбить ни публику, ни геев. Но в конце концов Верхувен пришел к выводу, что Эстерхаз был прав. «С точки зрения драматургии, — объяснил он, — лесбийская сцена не имела никакого значения, так как сценарий был действительно не об этом. Здесь лесбийский секс ни к чему не обязывал. Вначале я не разглядел фундамент этого здания. Позднее я нашел ядро сценария. Было бы глупо возвести неподходящее здание на таком фундаменте. Наш второй проект сильнее всего отличался от оригинала, но уже в пятом проекте мы вернулись к тому, что было задумано у Джо».

Весной 1991 года состоялось чудесное примирение всех участников конфликта. 7 марта студия «Каролко» послала Эстерхазу копию переписанного сценария, а к 1 апреля они, кажется, стали лучшими друзьями. Эстерхаз восклицал: «Я был поражен. Они внесли с десяток изменений в сюжетные линии, но и интрига, и характеры героев остались нетронутыми — Пауль внес чисто визуальные изменения».