– Костя! Переоделся?! –глухо раздался знакомый голос.
Я не понял, кому он принадлежал.
– Сейчас выйду! – прикрикнул я на дверь.
– Жду!
Под странную песню «I love my money more than mommy…» я быстренько напялил джинсы, рубашку, ботинки и был таковым. Все-таки приятно избавиться от униформы и выйти к Асе отстрелявшись. Ждет уж не дождется меня, небось…
Снаружи, к сожалению, вместо Аси меня ожидал Антон. Он заметно нервничал. Держал руки в карманах.
– Чего? – спросил я разнервничавшегося художника.
– Да вот… Я что подумал… Знаешь, как говорят: «Женщина на корабле…»
– Не начинай.
Антон верил в приметы сомнительного качества. И хоть против Насти ничего не имел против (а в какой-то момент оказалось, что даже ревнует ее к Жорику), Антон все же настороженно относился к предстоящей операции. О чем пытался поведать задолго до этого разговора и пытается поведать сейчас:
– Да я сам толком не могу понять, но…
Он замялся.
– …Но волнуюсь за нее что-то.
– Не беспокойся, – сказал я, пока мы спускались по лестничному пролету, – Настя взрослая девочка. Рядом с ней взрослый мальчик. Да не один, а в комплекте четырех штук. Сама она сильная не по годам. Не переживай, все с ней будет хорошо.
– Ох… Ладно…
Было заметно, что Антону совсем не «ладно».
– А, и еще! Я покажу одну вещь, но обещай, что никому о ней не расскажешь. До поры до времени…
Мы остановились.
– Что такое?
Антон расстегнул куртку наполовину. В чернющих недрах его одежды, в области живота поблескивало что-то крупное: какая-то емкость, имевшая гладкие изгибы, с выпирающей кверху колбочкой. Кажется, это было похоже на…
– Ты с ума сошел?! – яростно прошептал я, – убери это! Выпей здесь и сейчас! Или выкини в окно! Я не знаю, что сделать, но сделай с этим что-нибудь! Иначе из-за тебя нам всем навалят огромной п–…
– Постой-постой, не кипяти!
Взвизгнула молния куртки.
– Сам подумай! Первый серьезный полет, полет до самой мини-черной дыры! Неизвестно, насколько опасно там будет! Я и подумал, что именно сейчас, как никогда раньше, нам пригодилась бы лишняя булечка!..
– Ты хочешь, чтобы из-за твоей булечки нам прописали в булочки?! По самое не балуй?!
– Не пропишут, если не узнают! А они не узнают, уж я постарался!.. Да и вообще, не выдумывай комару пчелиное жало! Что с нами будет? Если ты, конечно, не расскажешь, то все получится куда лучше, чем было запланировано изначально! Успокойся!..
А хотя… Я хорошенько подумал. Операция действительно первая, самая важная, по выходным нам нечего будет делать, риски высоки…
– Хорошо, – сказал я, успокоившись.
Мы двинулись дальше.
– Я надеюсь, ты купил только одну бутылку и не пронесешь целый ящик на борт.
– Да кто я, по-твоему, самоубийца? Одну бутылочку и без того сложно пронести, а ты говоришь – ящик… Нет, я не супергерой, я обычный скульптор-фрезеровщик-инженер-космонавт, – подмигнул Антон. – Все будет… Чики-брики пальчик выкинь!..
Мы вышли в просторный зал, где сидели несколько часов назад. К счастью для нас, вся пресса разъехалась. В гостиной остались наши родственники, друзья, знакомые, подруги. В общем, было людно, но приятно. Напряжение после недавней конференции совсем спало, и теперь воздух был наполнен теплом родных и близких.
Я видел своих друзей в компании родственников: вон, вдалеке, Игорь держал за руку маленькую девочку, общаясь с двумя женщинами. Одна из них была его дочь, другая – жена. Настя уселась на диване с отцом и что-то бурно обсуждала. И к Жорику приехали родители, которые совершали манипулятивные попытки всунуть ему побольше одежды и провианта. Он, конечно, отнекивался, но силе родительской ласки невозможно дать серьезный отпор. Через пять минут его тело скрылось за сумками и пакетами. Даже Антон вскоре отошел от меня, завидев то ли брата, то ли друга с девушкой.
Я был один. Сколько бы глазами не пробегал по головам, по лицам, по макушкам, Асю завидеть не мог. Тогда я решил отойти к автомату, налить себе немного кофе для бодрости. Как вдруг моего плеча коснулась нежная ладонь. Не оборачиваясь, я прижал девичью ручку и провел по ней свежевыбритой щекой.
– Ай!.. – засмеялся милый голосок, и ладошка с легкостью выскользнула из моей лапы.
Я обернулся посмотреть на владелицу жемчужных пальцев и увидел ее. Голубые глаза, тонкий нос, розоватые губы.