Волчок вышел на поляну: луна падала вниз, на огромного серого волка, раздиравшего тело зайца. Волчок Аким шагнул навстречу живому. Серый волк поднял голову, густые капли крови пристали к его морде, глаза сверкали в темноте.
— Это ты? — ласково ткнулся он окровавленной мордой в шерстяное тело волчка. — Я рад. Но лучше уходи, — волк кивнул головой в сторону растерзанного зайца, — здесь нет для тебя жизни.
«Здесь и смерти-то для меня нет, — тоскливо подумал волчок, — ничего настоящего для меня…»
Волчок Аким сидел на крыльце, а затем вдруг спрыгнул вниз, зацепившись хвостом за гвоздь. Он начал распускаться, он почувствовал это и радостно рванулся вперед, изо всех сил, с острым желанием не жить. Он бросился навстречу мраку, пустоте, пока не вытянулся в прямую серую нитку.
Бабка Акулинка вышла во двор и увидела длинную шерстяную нитку: все, что осталось от волчка. Со вздохом она смотала ее в клубок и села вязать, думая, что теперь уж точно получится варежка.
Но вышел — что за напасть! — опять волчок Аким. Только теперь по-новому блестели его черные пуговичные глазки.
— Ну что, бедолага, видел Господа? — спросила его Акулинка, почесывая за шерстяным ухом.
— Видел, — тихо ответил волчок.
— Ну, что он поделывает?
— Вяжет, — шепнул волчок Аким и ткнулся Акулинке в щеку.